В 2022 году исполняется 145 лет со дня рождения Крымского архиепископа Луки.
Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий Валентин Феликсович, 14 апреля 1877 г. Керчь Таврической губ.- 11 июня 1961, г. Симферополь), священноисповедник (пам.11 июня (29 мая), 5 марта, в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской, в Соборах Архангельских, Крымских, Красноярских, Курских, Ростово-Ярославских святых), архиепископ Симферопольский и Крымский, учёный-медик, духовный писатель.
Родился Валентин Войно-Ясенецкий в семье аптекаря (провизора), впоследствии служащего. Отец был католиком, происходил из обедневшего и полонизированного западнорусского дворянского рода; мать была православной, дети также воспитывались в Православии. С 1889 г. семья проживала в Киеве.
В 1896 г. В. Ф. Войно-Ясенецкий окончил киевскую 2 гимназию и одновременно художественную школу. Поступил на юридический факультет Киевского университета, но через год оставил учебу. Увлекся живописью, учился в частной художественной школе в Мюнхене, получил премию на выставке художественной школы в Киеве. В живописи его всё более привлекала религиозная тематика, для работы над эскизами он посещал Киево-Печерскую лавру и городские храмы, делал зарисовки молящихся, богомольцев. Осознав свой нравственный долг приносить пользу страдающим людям, от отказался от намерения стать художником, и выбрал жизненным призванием медицину. Выдающиеся способности к живописи помогли ему в занятиях анатомией.
В 1898 г. В. Ф. Войно-Ясенецкий поступил на медицинский факультет Киевского университета, который окончил с отличием в 1903 г. Несмотря на проявившиеся во время учебы способности талантливого ученого, выразил желание трудиться простым земским врачом:
«Я изучал медицину с исключительной целью: быть всю жизнь деревенским, мужицким врачом, помогать бедным людям».
В начале русско-япононской войны выехал 30 марта 1904 г. в составе отряда Красного Креста на Дальний Восток. Был зав. хирургическим отделением госпиталя в Чите. Женился на сестре милосердия Анне Васильевне Ланской, впоследствии имел в браке 4 детей. В 1905 г. получил место заведующего городской земской больницей в г. Ардатове Симбирской губ. В ноябре 1905 года перешёл на работу в больницу в с. Вышний Любаж Фатежского уезда, Курской губернии. В конце 1907 г. переведён врачом в больницу в г. Фатеж. Занимался научной проблемой применения местной анестезии. С осени 1908 г. проходил экстернатуру при московской хирургической клинике профессора П. И. Дьяконова. Исследовал проблему регионарной анестезии, впервые обосновал и ввел в медицинскую практику применение анестетика вблизи проводящего нерва для прерывания передачи болевой чувствительности.
В начале 1909 г. Войно-Ясенецкий утверждён главным врачом больницы с. Романовка Балашовского уезда, Саратовской губ. С 1910 г. главный врач городской больницы в Переславле-Залесском, одновременно заведовал фабричной, уездной больницами и военным госпиталем с 1914 года; также бесплатно лечил сестер Феодоровского женского монастыря. В 1915 г. была издана его работа «Регионарная анестезия», в 1916 г. он защитил докторскую диссертацию и удостоена премии им. А. Хойнацкого Варшавского университета (в это время находился в эвакуации в Ростове-на-Дону).
В Переславле-Залесском он начал работу над новой темой научных исследований — диагностика и терапия гнойных заболеваний. Из-за болезни жены (туберкулез) подал заявку на должность главного врача Ташкентской городской больницы, надеясь, что среднеазиатский климат облегчит течение болезни. В марте 1917 г. переехал с семьей в Ташкент, где работал в тяжелейших условиях революционного периода и гражданской войны.
В начале 1919 г. был арестован по доносу о причастности к антибольшевистскому восстанию в Ташкенте, чудом избежал внесудебной расправы благодаря заступничеству одного из бывших пациентов. Вскоре был освобожден и немедленно вернулся к врачебной практике. Совмещал напряженную работу с научной и педагогической деятельностью. Преподавал в Ташкентской медицинской школе. Был одним из инициаторов создания в 1920 г. Ташкентского университета, где стал профессором, зав. кафедрой топографической анатомии и оперативной хирургии медицинского факультета. С 1917 был председателем Союза врачей Туркестана, одним из организаторов 1-го научного съезда врачей Туркестана (1922), на котором выступил с 4 докладами. В Ташкенте активно работал над своим главным научным трудом по гнойной хирургии, разрабатывал методы хирургического лечения глазных заболеваний.
Несмотря на враждебное отношение советской власти к религии, Войно-Ясенецкий не скрывал своей веры. Перед каждой операцией осенял себя крестным знамением и молился перед висевшей в операционной иконой Божией Матери. Стал одним из организаторов Туркестанского религиозно-просветительского братства; 4 июля 1918 г. выступил с докладом о его учреждении на 2-м Туркестанском съезде духовенства и мирян. Проводил беседы на духовные темы в ташкентских храмах.
В ноябре 1919 г. овдовел, оставшись с 4 детьми, заботу о которых взяла на себя операционная сестра С. С. Велецкая. В конце 1920 г., после доклада на епархиальном собрании о положении дел в Туркестанской епархии, имел беседу с Туркестанским и Ташкентским архиепископом Иннокентием (Пустынским), который предложил ему стать священником. Хотя ранее профессор Войно-Ясенецкий не думал о священстве, слова архиерея он принял как Божий призыв и, ни минуты не размышляя, ответил: «Хорошо, владыка! Буду священником, если это угодно Богу!» 8 февраля 1921 г. был рукоположен архиепископом Иннокентием во диакона, а 15 февраля, в праздник Сретения Господня,- во иерея. Был определен к ташкентскому собору преподобного. Сергия Радонежского. Архиепископ Иннокентий, который сам проповедовал редко, назначил иерея Валентина 4 священником кафедрального собора и поручил ему проповедовать, приведя слова апостола Павла: «Ваше дело не крестити, а благовестити» (1 Кор. 1. 17; обычные требы он исполнял крайне редко). Участвовал в публичных диспутах с антирелигиозными пропагандистами. Продолжал работать главным хирургом в 1-й ташкентской городской больнице. Читал лекции в университете в рясе, со священническим крестом на груди. Летом 1921 г. был вызван в качестве эксперта на открытый судебный процесс над ташкентскими врачами во главе с профессором П. П. Ситковским. На процессе вступил в полемику с обвинителем ревтрибунала, начальником Туркестанского ЧК Я. Х. Петерсом, защищая как несправедливо обвиненных коллег, так и свой духовный сан и христианскую веру.
После ареста в мае 1922 г. патриарха свт. Тихона и создания при поддержке властей обновленческого Высшего церковного управления ташкентским обновленцам удалось захватить кафедральный Спасо-Преображенский собор. Сергиевская церковь, где служил священник Валентин, осталась в канонической Церкви и стала одним из центров борьбы с обновленчеством в Ташкенте.
После того как в начале 1923 г. управлявший Ташкентской епархией архиепископ Иннокентий, опасаясь репрессий со стороны властей, покинул паству и выехал в Москву, священник Валентин и протодьякон Михаил Андреев взяли на себя организацию епархиальной жизни. 27 февраля ими было созвано собрание иереев и церковных старост, оставшихся верными каноническому Православию, на котором был создан Союз приходов Туркестанской епархии как замена захваченного обновленцами епархиального управления. Собрание приняло решение о необходимости замещения Ташкентской кафедры и избрало священника Валентина кандидатом в епископы. Для содействия в осуществлении архиерейской хиротонии собравшиеся обратились к находившемуся в это время в Ташкенте в ссылке епископу Андрею (Ухтомскому), назначенному патриархом Тихоном на Томскую кафедру, но не вступившему в управление своей епархией. Епископ Андрей одобрил кандидатуру отца Валентина и совершил над ним монашеский постриг, дав имя в честь апостола Луки, евангелиста, врача и художника. Для архиерейской хиротонии епископ Андрей направил Луку с сопроводительным письмом в Пенджикент, где отбывали ссылку епископы Суздальский Василий (Зуммер) и Болховский Даниил (Троицкий). 31 мая 1923 г. они совершили над Лукой хиротонию в пенджикентской церкви во имя святителя Николая.
По просьбе епархиального Совета приходов Лука взял на себя управление Туркестанской епархией. 3 июня 1923 г. Лука впервые отслужил воскресную всенощную литургию в кафедральном Спасо-Преображенском соборе Ташкента. Занимавшие его ранее обновленцы оставили храм. Вступление Луки в управление Туркестанской епархией вызвало немедленную реакцию властей. 4 июня1923 г. в Ташкентском университете был организован студенческий митинг с требованием об увольнении профессора Войно-Ясенецкого. Хотя руководство университета отвергло это требование, 5 июня Лука был вынужден заявить об уходе с профессорской должности. 6 июня в газете «Туркестанская правда» появилась клеветническая статья об архиерее.
Вечером 10 июня 1923 г. после церковной службы Лука был арестован и помещен в ташкентскую тюрьму ГПУ. Его обвиняли в «антисоветской агитации» и «присвоении себе административных функций». Органы епархиального управления канонической Церкви в отличие от обновленцев в это время не признавались и не регистрировались государственными властями, поэтому их деятельность объявлялась незаконной. 16 июня 1923 г., находясь в ташкентской тюрьме, Лука написал обращение, переданное из тюрьмы и распространенное среди верующих. Лука призвал свою паству оставаться верными патриарху святителю. Тихону, не посещать храмы, захваченные обновленцами, и повиноваться светской власти, «поставленной нам Богом по грехам нашим». 9 июля 1923 года Лука был освобожден под обязательство выехать на следующий день в Москву в распоряжение центральных органов ГПУ. Прибыв в Москву, дважды побывал у недавно освобожденного патриарха Тихона, который признал хиротонию Луки канонически законной и утвердил его назначение на Ташкентскую кафедру, а также разрешил совмещать архиерейское служение с хирургической практикой. Один раз сослужил патриарху. 24 июля 1923 г. Лука был арестован ГПУ и помещен в Лубянскую, а затем в Бутырскую тюрьму.
26 октября 1923 г. приговорен комиссией НКВД по административным высылкам к 2 годам ссылки в Сибирь. В конце ноября 1923 г отправлен по этапу в Красноярск, а оттуда 18 января 1924 г. в г. Енисейск. Лука выполнил много сложных операций в енисейской больнице, что принесло ему широкую известность среди местных жителей. Совершал богослужения, рукополагал иереев. В марте 1924 г. Лука был арестован и в качестве наказания отправлен на 3 месяца в деревню Хая на р. Чуня, притоке Ангары, в 450 км от Енисейска. Возвратившись в июне в Енисейск, продолжил богослужения, за что в конце августа 1924 года был отправлен на Крайний Север, в с. Туруханск (бывш. Монастырское) Енисейской губ. Там Лука продолжал проповедовать и оказывать медицинскую помощь населению в местной больнице, где поставил в операционной иконы и благословлял больных. Проводил службы в храме закрытого моностыря. Пользовался большой популярностью у местного русского и туземного населения. Многие верующие благодаря ему вернулись из обновленчества в каноническое Православие. Местные власти обвинили Луку в «измышлении и распространении в контрреволюционных целях ложных слухов; отправлении в госучреждении религиозных изображений». 7 декабря 1924 г. Лука был направлен для дальнейшего прохождения ссылки в станок Плахино, в 230 км за Полярным кругом. В апреле 1925 г. по требованию местных жителей, нуждавшихся в медицинской помощи, власти были вынуждены вернуть Луку в Туруханск для работы в больнице.
После окончания срока ссылки в начале февраля 1926 г. Лука вернулся в Ташкент, вступил в управление Ташкентской и Туркестанской епархией. Сумел преодолеть конфликт между сторонниками и противниками епископа Мелхиседека (Аверченко), тайно хиротонисанного еп. Андреем (Ухтомским) для общин Туркестанской епархии. В своём отчете заместителю патриаршего местоблюстителя митрополиту Сергию (Страгородскому; с 1943 патриарх Московский и всея Руси) о положении дел в епархии Лука высоко оценил способности епископа Мелхиседека, которого хотел видеть своим викарием. В октябре 1926 года митрополит Сергий назначил еп. Мелхиседека на новоучрежденную викарную кафедру в г. Пишпек (ныне Бишкек, Киргизия).
В сентябре-октябре 1927 г. митрополит Сергий издал за короткое время несколько указов о назначении Луки на различные архиерейские кафедры: епископом Рыльским, викарием Курской епархии, епископом Елецким, викарием Орловской епархии, правящим епископом Ижевским. Отказавшись от этих назначений, Лука подал прошение об увольнении на покой, которое было удовлетворено митр. Сергием в ноябре 1927 года. Лука продолжал жить в Ташкенте, служил по воскресным и праздничным дням в Сергиевском храме, принимал на дому в месяц до 400 больных, заботился о неимущих, продолжал научные исследования, участвовал в заседаниях хирургического общества, готовил к изданию свою главную книгу по медицине — «Очерки гнойной хирургии».
Самоубийство в августе 1929 г. физиолога профессора И. П. Михайловского стало поводом для клеветнической кампании против Луки в местной печати (по просьбе вдовы он удостоверил психическое заболевание покойного при решении вопроса о церковных похоронах). Луку обвиняли в причастности к смерти Михайловского, якобы убитого женой из «религиозного фанатизма». Хотя уголовное следствие не нашло оснований для подобных обвинений, органы госбезопасности решили придать делу политический характер. 6 мая 1930 г. Лука был арестован и заключен в ташкентскую тюрьму. ОГПУ использовало сфальсифицированное дело для удаления авторитетного архиерея из Ташкента, а также для его дискредитации; добивалось от Луки отречения от духовного сана, но он не поддался на давление следователей, голодал в знак протеста против незаконного ареста, обвинение в «укрывательстве убийцы» не признал. 15 мая 1931 г. особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило Луку к ссылке в Северный край на 3 года. С августа 1931 г. он находился в пересыльном лагере «Макариха» близ Котласа, затем был переведен в Котлас, где работал в амбулатории и больнице, потом был врачом в амбулатории в Архангельске, исследовал применение народных методов терапевтического лечения воспалительных заболеваний (хирургия ему была запрещена). Во время архангельской ссылки его вызывали в Москву и от имени руководства ОГПУ предложили предоставить широкие возможности для научно-медицинской работы в обмен на отказ от священства, на что Лука ответил:
«Я хотел бы получить возможность работать по хирургии. Однако сана епископа я никогда не сниму».
В ноябре 1933 г., по окончании ссылки, Лука прибыл в Москву. Посетил заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), однако от назначения на архиерейскую кафедру отказался, о чём впоследствии сожалел. Получил разрешение от властей заниматься медициной. В 1934 г., после многолетней задержки, были опубликованы «Очерки гнойной хирургии» (при жизни Луки книга переиздавалась ещё в 1946 и 1956, последний раз в 2006). Это была совершенно новая работа, положившая начало отдельному направлению в медицине. 13 февраля 1936 г. Луке была присуждена Наркоматом здравоохранения Узбекской ССР ученая степень доктора медицинских наук без защиты диссертации. С весны 1934 г. он проживал в Средней Азии — в Ташкенте, затем в Андижане, потом снова в Ташкенте. Руководил хирургическим отделением Института неотложной помощи, читал лекции на курсах по повышению квалификации врачей.
24 июля 1937 г. Лука был арестован и заключен во внутреннюю тюрьму УГБ НКВД УзССР. Проходил по следственному делу вместе с группой местного духовенства во главе с Ташкентским архиепископом Борисом (Шипулиным), обвиненной в создании «контрреволюционной церковно-монархической организации» и шпионской деятельности. Лука обвинялся во «вредительстве в деле оказания медицинской помощи трудящимся» и «убийстве больных посредством операций». Он единственный из подследственных решительно отверг все обвинения и отказался лжесвидетельствовать против других обвиняемых. Непрерывные многодневные допросы лишали его сна и причиняли тяжёлые мучения. В знак протеста в ноябре 1937 г. Лука держал длительную голодовку. 7 декабря 1937 г. был составлен акт, в котором говорилось, что «обвиняемый Войно-Ясенецкий отказался от дачи дальнейших показаний, возводя при этом клевету на органы НКВД» (сообщал в своих ходатайствах высшим органам власти о беззакониях и пытках во время следствия). В начале 1938 г., после того как другие обвиняемые по делу были расстреляны, Лука, как единственного ни в чем не признавшегося, перевели в центральную областную тюрьму. Следственные материалы по его делу были выделены в отдельное уголовное производство. В мае 1939 г. было вынесено постановление:
«…вследствие того, что основные свидетели по данному делу… в 1937-1938 годах осуждены к высшей мере наказания, настоящее дело для слушания в Военный трибунал направлено быть не может… следственное дело… направить для разбора на особое совещание при НКВД СССР».
13 февраля 1940 г. Лука был приговорен к 5 годам ссылки и отправлен в с. Б. Мурта в 110 км к северу от Красноярска (ныне поселок в Красноярском крае). Работал врачом в местной районной больнице; подготовил в ссылке 2-е изд. «Очерков гнойной хирургии», ему было разрешено выехать для посещения библиотеки в Томск.
После начала Великой Отечественной войны Лука обратился к советскому руководству с просьбой:
«…являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла, там, где будет мне доверено. Прошу ссылку мою прервать и направить в госпиталь. По окончании войны готов вернуться в ссылку».
В июле 1941 г. был назначен главным хирургом эвакуационного госпиталя № 1515 в Красноярске, а в октябре 1941 года — консультантом всех красноярских госпиталей. По истечении формального срока ссылки 27 декабря 1942 г. патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) поручил Луке, «не отрывая его от работы в военных госпиталях», управление Красноярской епархией. Он был возведён в сан архиепископа. В это время в Красноярске не было ни одного действующего храма. Только в марте 1943 г. Луке удалось добиться восстановления маленькой церкви в пригородной деревне Николаевка в 5 км от Красноярска. Также он проводил службы на дому или в госпитале. Открывать другие храмы власти не разрешали, хотя Лука передавал многочисленные ходатайства об этом верующих.
8 сентября 1943 г. Лука принял участие в Архиерейском Соборе, избравшем патриархом митрополита Сергия. Был избран постоянным членом Синода РПЦ, однако из-за своей крайней занятости лечением раненых не смог исполнять эту должность. 7 февраля 1944 г. Лука был назначен архиепископом Тамбовским и Мичуринским, он, как и ранее, совмещал архиерейское служение с медицинской работой в госпиталях до конца 1944. С 1943 г. в «Журнале Московской Патриархии» регулярно публиковались с татьи Луки на общественно-политическую тематику. В начале служения Луки в Тамбовской епархии действовали 2 храма, незадолго до того возвращенные верующим. Лука руководил обустройством этих церквей, много проповедовал, производил священнические рукоположения, поддерживал перед местными властями ходатайства прихожан об открытии храмов. По его инициативе на Пасху в Тамбове были организованы богослужения в некоторых закрытых храмах; усилиями Луки в Тамбовской епархии происходило быстрое преодоление обновленческого раскола. Решительные действия нового Тамбовского архиерея вызвали недовольство Совета по делам РПЦ во главе с Г. Г. Карповым, который пытался оказывать давление на Луку и через высшее церковное управление, и по линии военно-медицинского командования. 4 мая 1944 г. Карпов при встрече с патриархом Сергием ознакомил его, как отмечалось в отчете, с рядом «неправильных притязаний со стороны архиепископа Луки, неправильных его действий и выпадов». 10 мая 1944 г. Карпов направил в Наркомат здравоохранения РСФСР служебную записку, в которой указывал на нарушение Лукой советских законов: повесил икону в хирургическом отделении госпиталя, совершал религиозные обряды в служебном помещении госпиталя перед проведением операций; присутствовал на межобластном совещании врачей в архиерейском облачении. Карпов настаивал:
«Облздравотдел (г. Тамбов) должен был сделать соответствующее предупреждение профессору Войно-Ясенецкому и не допускать противозаконных действий».
Тем не менее Лука продолжал налаживать церковную жизнь в Тамбовской епархии. Всего за время его управления в епархии начали действовать 24 прихода, однако кафедральный Спасо-Преображенский собор в Тамбове, открытия которого долго добивался Лука, власти Церкви так и не вернули.
После кончины 15 мая 1944 г. патриарха Сергия в Москве было созвано Предсоборное совещание по выработке процедуры избрания нового патриарха. Присутствовавший на совещании Лука напомнил собравшимся, что Поместным Собором Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. было установлено, что кандидаты в патриархи избираются тайным голосованием из нескольких кандидатов, а затем один из них выбирается жребием. Поскольку выдвижение митрополит Алексия (Симанского, с 1945 патриарх Московский и всея Руси Алексий I) в качестве единственного кандидата нарушает это установление, Лука заявил, что проголосует против его кандидатуры. Впоследствии в результате столь ясно обозначенной позиции Лука не был допущен на Поместный Собор РПЦ 31 января — 2 февраля 1945 г., избиравший патриарха. 15 июня 1944 г. Лука в письме местоблюстителю митрополиту Алексию изложил план мероприятий по возрождению церковной жизни, однако все они по обстоятельствам того времени оказались неосуществимыми. В феврале 1945 г. патриарх Алексий I наградил Луку правом ношения бриллиантового креста на клобуке.
В декабре 1945 года Лука был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В январе 1946 г. за научную разработку новых хирургических методов лечения гнойных заболеваний и ранений, изложенных в научных трудах «Очерки гнойной хирургии» и «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов», Лука был награжден Сталинской премией 1-й степени; из денежного вознаграждения в 200 тысяч рублей. Лука пожертвовал 130 тысяч рублей на помощь детям, пострадавшим от последствий войны. В это же время Луке окончательно запретили выступать перед научной аудиторией в рясе и с панагией.
5 апреля 1946 г. Лука назначен архиепископом Симферопольским и Крымским. Одновременно со служением архиерея он продолжал деятельность врача, ученого и педагога: принимал больных на дому, готовил новые издания научных работ, консультировал в Симферопольском военном госпитале, проводил там показательные операции, читал лекции для врачей Крымской области. Вскоре, однако, по инициативе властей врачебно-педагогическая деятельность Луки в Крыму была прекращена.
Архиерейское служение Луки пришлось на сложный период в истории Крымской епархии. Местными властями проводилась политика закрытия церквей, открытых во время войны. В результате к начале 1946 г. по сравнению с 1944 г. количество храмов сократилось с 74 до 53. Здания многих храмов пострадали во время военных действий, часть священнослужителей не могли исполнять свои обязанности, т. к. не обладали необходимыми способностями и нравственными качествами.
Как управляющий Крымской епархией Лука немедленно приступил к упорядочению в ней религиозной жизни. Он был строг к духовенству, указывая на небрежное отношение к пастырским обязанностям и недостойное поведение. В 1947 г. Лука пришлось уволить за штат 3 иереев за невозможность исполнять обязанности священника, 6 были лишены сана, один стал служащим госучреждения, 5 были отпущены Лукой в другие епархии. В 1947 году он рукоположил 15 священников по своему выбору, большей частью из людей, имевших большой жизненный опыт. Из 62 священников и диаконов, служивших в Крымской епархии в 1948 г., 13 чел. ранее отбывали заключение в лагерях. Привлечение к служению осужденного духовенства вызывало большое недовольство властей. В 1948-1950 гг. в Крыму вновь начались прямые репрессии против священнослужителей. Лука пытался вступиться за арестованных иереев, заявив при встрече с уполномоченным Совета по делам РПЦ, что «это были его самые лучшие священники».
Лука пытался не допустить дальнейшего сокращения числа действующих храмо в в Крыму. В сентябре 1948 г. власти под предлогом слияния приходов решили закрыть в Крыму ряд церквей. Уполномоченный Совета по делам РПЦ вызвал Луку и сообщил о решении соединить приходы церквей посёлка Мичурино и с. Грушевка Старокрымского района и освободить для государственных нужд одно из церковных зданий. Лука потребовал отдать ему копию официального решения Совета. Когда уполномоченный отказался, Лука заявил, что никаких указаний по закрытию церкви он давать не будет. Тем не менее в следующем году храм в пос. Мичурино был закрыт. В это же время верующие лишились ещё 3 храмов. Из-за недостатка священнослужителей во многих храмах богослужения не совершались, для властей это было поводом к снятию их с регистрации. Чтобы воспрепятствовать этому, Лука временно назначал в эти храмы священников, а затем переводил их в другие, где также не было пастырей. Там, где за отсутствием прихожан не было средств на содержание священника, Лука выделял деньги из епархиальных средств, делая все, чтобы не допустить закрытия церквей.
В это время Лука активно работал над главным своим богословским трудом — «Дух, душа и тело», в котором обосновывал понятие христианской антропологии, рассматривавшей человека как единство 3 составляющих: духа, души и тела. Сердце при этом определялось как орган общения человека с Богом, богопознания. Лука занимался темой взаимосвязи науки и религии, он считал, что «наука без религии — небо без солнца. А наука, облаченная светом,- это вдохновенная мысль, пронизывающая ярким светом тьму этого мира». Особую же известность Лука получил как яркий и одаренный проповедник. Его проповеди отличались доступностью, искренностью, самобытностью, глубокой эмоциональностью. Записанные близкими людьми проповеди Луки составили более 4,5 тысяч машинописных листов. Лишь некоторые из них были опубликованы при жизни Луки в «Журнале Московской Патриархии», основная часть вышла в свет в отдельном издании в постсоветское время.
Активная проповедническая деятельность Луки вызывала недовольство властей. Его яркие проповеди привлекали множество верующих, особенно молодежь. 28 октября 1948 г. 1-й секретарь Крымского обкома ВКП(б) Н. В. Соловьёв докладывал секретарю ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкову:
«В своих проповедях Лука публично осмеивал материализм и материалистов, старался изобразить дело таким образом, как будто бы великие учёные Коперник, Пастер, Павлов — это люди не науки, а люди религии... В силу особого положения Крыма как пограничной полосы, мы считаем необходимым через соответствующие органы удалить Луку из Крыма».
Лука произносил проповеди не только в воскресные и праздничные дни, но и за каждым будничным богослужением, поощряя к тому иереев своей епархии. 23 марта 1949 г. уполномоченный Совета по делам РПЦ потребовал от Луки исполнения принятых Московской Патриархией под давлением властей указов от 25 августа и 16 ноября 1948 г. в отношении проповедей: священники могут говорить проповеди только в воскресные и праздничные дни и исключительно по толкованию и объяснению Евангелия. Также уполномоченный потребовал прекратить в храмах беседы на духовные темы после церковной службы как форму запрещенного преподавания Закона Божиего. Выслушав уполномоченного, Лука сказал, что поддерживает практику ежедневных проповедей и не видит в этом ничего плохого. 8 марта 1948 года глава Совета по делам РПЦ Карпов в беседе с патриархом Алексием I поднял вопрос о проповеднической деятельности Луки. 28 марта Лука был вызван в Москву для беседы с патриархом и Крутицким митрополитом Николаем (Ярушевичем). Как сообщал Карпов в докладе И. В. Сталину 8 апреля 1948 года:
«Архиепископ Лука дал заверения Патриарху, что он проповеди будет читать только по воскресеньям и праздничным дням, ограничиваясь толкованием «Священного Писания»… Совет считает, что, несмотря на такое заявление, архиепископ Лука продолжает оставаться реакционером, которого в благоприятный момент при наличии надлежащего повода необходимо подвергнуть изоляции».
В течение всей жизни Лука питался и одевался очень просто. Всегда помогал нуждающимся. Обед на его кухне готовился на 15-20 человек — кормили голодных детей, одиноких старых женщин, бедняков, лишенных средств к существованию. В епархии по распоряжению Луки вели списки нуждающихся. В конце каждого месяца по этим спискам рассылалось 30-40 денежных переводов.
В 1955 г. Лука полностью ослеп, однако продолжал управлять епархией, активно участвовал в общецерковных делах, диктовал мемуары (изданы в постсоветский период). 11 января 1957 г. был избран почётным членом МДА. В 1959 г. патриарх Алексий I присвоил ему учёную степень доктора богословия.
В конце 50-х — начале 60-х гг. ХХ века в СССР происходило наступление на Церковь, вновь массово закрывались храмы. В Симферопольской епархии с 1958 по 1961 г. количество приходов сократилось с 48 до 29, число зарегистрированных священников уменьшилось с 47 до 26. В меру своих сил престарелый и слепой Лука пытался противодействовать новой антирелигиозной кампании. Это обострило конфликт Симферопольского архиерея с Советом по делам РПЦ и его представительством в Крыму.
Уполномоченный Совета в Крымской области А. С. Гуськов в отчёте за 1958 г. докладывал, что в проповедях Лука призывал к воспитанию детей и юношества в христианском духе, архиерей оказывал финансовую поддержку приходам, чтобы избежать их закрытия, помогал неимущим и детям. Докладывая в Москву, Гуськов сообщал, что он
«вторично потребовал прекращения Лукой оказания материальной помощи… как грубое нарушение советских законов... Сейчас принимаю все меры к выявлению подачек со стороны Луки бедным и школьникам и… ещёраз буду ставить вопрос перед Советом о переводе Луки в заштат».
В мае 1959 г. Лука доложил Синоду о «некоторых обстоятельствах, осложняющих и затрудняющих управление епархией». Речь шла о вмешательстве местных властей в жизнь приходов, о закрытии церквей в нарушение советских законов, об угрозах священнослужителям и членам приходских советов со стороны государственных органов. Перечень конкретных примеров злоупотреблений представителей власти был передан патриархом Карпову, которрый был вынужден провести в июне 1959 года проверку действий своего представителя в Крыму. Совет по делам РПЦ признал часть злоупотреблений местных властей, приведенных Лукой, уполномоченному совета в Крыму Гуськову было сделано замечание о неудовлетворительной работе и о нарушениях законодательства при закрытии церквей. Тем не менее незаконно закрытые храмы не были открыты. Совет по делам РПЦ вновь потребовал от Московской Патриархии отправить Луку на покой.
В 1961 г. светские власти навязали Церкви реформу, согласно которой духовенство отстранялось от руководства приходской жизнью. 18 апреля 1961 г. Синод был вынужден принять постановление о переходе управления финансово-хозяйственной деятельностью прихода от настоятеля к руководству приходского совета, который был полностью подконтролен местным властям. Лука крайне негативно воспринял происходящие перемены. Он писал:
«Я чрезвычайно захвачен и угнетен крайне важными событиями в Церкви Русской, отнимающими у всех архиереев значительную часть их прав. Отныне подлинными хозяевами церкви будут только церковные советы и двадцатки, конечно в союзе с уполномоченными. Высшее и среднее духовенство останутся только наёмными исполнителями богослужений, лишенными большей части власти в распоряжении церковными зданиями, имуществом и деньгами. Вы понимаете, конечно, что я не могу сейчас думать ни о чём другом…»
Окончательное утверждение приходской реформы произошло на Архиерейском Соборе 18 июля 1961 г., уже после кончины Луки в день памяти Всех святых, в земле Российской просиявших.
Отпевание Луки в Симферополе возглавил Тамбовский и Мичуринский епископ Михаил (Чуб; впосл. архиепископ). На похоронах присутствовали все духовенство епархии и, вопреки стараниям властей, много тысяч верующих. Погребение было совершено на 1-м Симферопольском кладбище, справа от кладбищенского храма. Могила Луки вскоре стала местом паломничества.
22 ноября 1995 г. он был причислен к лику местночтимых святых Крымской епархии. 18 марта 1996 г. были обретены его св. мощи и 20 марта перенесены в кафедральный Свято-Троицкий собор Симферополя. Прославлен для общецерковного почитания Архиерейским юбилейным Собором РПЦ 2000 г. в сонме новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Лука — один из наиболее почитаемых святых Русской Православной Церкви. Именем святителя Луки Крымского освящены 74 храма и часовни на территории Российской Федераци. В большинстве это церкви при больницах и иных медицинских или оздоровительных учреждениях. Из них в Москве и Московской обл. насчитывается 18 храмов и часовен во имя Луки, в Крыму и г. Севастополе — 9, в населенных пунктах Красноярского края — 8. Именем Луки освящены 15 храмов и часовен на Украине, 2 храма в Белоруссии и 1 храм в Узбекистане (Ташкент). Также освящены во имя Луки храмы в Сербии, на Кипре, в Польше, Германии, Греции.
Учрежден орден святого Луки Крымского Украинской Православной Церкви.
В городах России, Украины и Узбекистана установлены памятники и мемориальные доски в честь Луки
С 2006 г. в Москве и Подмосковье проходят ежегодные научно-практические конференции «Духовное и врачебное наследие святителя Луки (Войно-Ясенецкого)». Биографии Луки посвящено большое количество публикаций в СМИ, радио- и телепередач. Об истории жизни и духовного подвига Луки сняты фильмы.