Атака легкой кавалерийской бригады, 25 октября 1854, под командованием генерала-майора Кардигана

В военной истории Европы слово «Балаклава» прочно ассоциируется с кавалерийской атакой британской бригады Лёгкой кавалерии. Не заслуженно затмив другие важные эпизоды Балаклавского сражения, атака Лёгкой кавалерии, проведенная по нелепому и ошибочному приказу, стала синонимом напрасной жертвы, безумно смелого, но заведомо обреченного на неудачу предприятия.

Местность, на которой происходили Балаклавские сражения 13 — 25 октября 1854 года, весьма пересеченная, холмистая. Самый удобный путь к Балаклаве шёл по дороге, ведущей через Трактирный мост по двум ущельям в долину Чёрной речки, образованную с севера восточными склонами Федюхиных гор, а с юга сплошной грядой холмов, тянувшейся по направлению к Сапун-горе.

За гребнем Сапун-горы, на херсонесском плато, находились крупные силы оккупантов — французский обсервационный корпус генерала Боске и две английские пехотные дивизии. По холмистым высотам (Кадык-кой) проходила шоссейная Воронцовская дорога, соединявшая Керчь с Севастополем. Спускаясь с высот, она шла затем сквозь гребень Сапун-горы через Балаклавское ущелье. Южнее холмистых высот простиралась другая долина перед Балаклавой, ограниченная   Балаклавскими высотами, впереди которых, на дороге, ведущей из Балаклавы в Симферополь, находилось селение Кадык-кой.

Кавалерийская дивизия британской «Восточной армии» расположилась лагерем в Балаклавской долине для охраны основной коммуникации, соединявшей осадные силы англичан с их главной базой в Балаклаве. В состав дивизии входили две конно-артиллерийские батареи (12 орудий) и две бригады (Тяжёлая и Лёгкая кавалерия), каждая из которых имела по 5 двух-эскадронных полков кавалерии (всего около 1500 всадников).

Во главе дивизии находился 54-летний генерал-лейтенант Джордж Чарльз Бингхэм (1800 – 1888), третий граф Лукан.

Граф Лукан, прозванный своими солдатами «Look-on» («Соглядатай«), имел некоторый боевой опыт, служил волонтером при русской армии И.И.Дибича и участвовал в операциях против турок в 1828-1829 годах.

Бригадами Тяжёлой и Лёгкой  кавалерии командовали 55-летний бригадный генерал Джеймс Йорк Скарлетт и 56-летний бригадный генерал-майор Джеймс Бруденелл, седьмой граф Кардиган.

Командир Легкой бригады граф Кардиган был шурином лорда Лукана и, подобно своему родственнику, принадлежал к высшей британской знати. В Англии он славился как отменный наездник, знаток и владелец прекрасных скаковых лошадей, но до Крымской кампании ему никогда не приходилось воевать. В Крым этот аристократ прибыл на собственной яхте «Драйяд», которую поставил на якорь в Балаклавской бухте и использовал как место ночлега , накануне сражения под Балаклавой.

В октябре 1854 года главнокомандующий русскими войсками в Крыму светлейший князь Александр Сергеевич Меншиков (1787-1869) решил нанести противнику удар в самом уязвимом для них месте — в районе Балаклавы.

23 октября 1854 г. у местечка Чоргун на Чёрной речке был собран Чоргунский отряд под командой генерал-лейтенанта Павел Петрович Липранди (1796—1864) — более 16 тысяч человек при 64 орудиях. Ближайшей задачей этого отряда являлся захват турецких редутов на холмистых высотах Кадык-кой, а затем выход к Балаклаве и обстрел артиллерией союзных судов, скопившихся в порту.

Для поддержки войск Липранди был назначен особый отряд генерал-майора Иосифа Петровича Жабокрицкого (1793-1866), насчитывавший около 5000 человек при 14 орудиях. Ему предстояло выдвинуться правее Воронцовского шоссе на Федюхины высоты.

В 5 часов утра 25 октября 1854 года Чоргунский отряд перешел в наступление. В 7 часов 30 минут Азовский пехотный полк лихо, с громким криком «ура» штурмовал и захватил турецкий редут № 1, переколов штыками около 170 турок. Турки бежали, бросив три остальных редута, русские заняли их практически без боя.

Балаклавское сражение состояло из трёх основных этапов, два из которых часто упускается при рассказе.

Генерал Колин Кэмпбелл

Это эпизоды, когда 600 стрелков 93-й шотландского полка во главе с генералом Колин Кембелом (1792 -1863), построившись в две шеренги — «тонкая красная линия» отразили атаку 1500 русских кавалеристов генерала Рыжова.

В этот день в южной части Балаклавской долины произошло  сражение русской кавалерийской бригады с Тяжелой Бригадой генерала Скарлета, после оставления турками своих редутов.

Английский главнокомандующий лорд Реглан (Fitzroy James Henry Somerset, 1st Baron Raglan; 1788 — 1855), находившийся со своим штабом на Сапун-горе, был очень недоволен потерей английских крепостных пушек, захваченных русскими на турецких редутах. Он продиктовал генерал — квартирмейстеру, бригадному генералу Ричарду Эйри текст рокового приказа  графу Лукану идти в атаку:

«Лорд Реглан желает, чтобы кавалерия быстро пошла в наступление на находящегося перед ней противника и не позволила ему увезти назад пушки. Батарея конной артиллерии может сопровождать. Французская кавалерия на вашем левом фланге. Немедленно. Р.Эри».

Отвезти этот приказ Лукану вызвался адъютант генерала  Реглана капитан Льюис Эдуард Нолэн из 15-го гусарского полка. Содержание приказа фельдмаршала показалось Лукану абсурдным. Доставивший записку капитан Льюис Нолэн нетерпеливо выкрикнул:

«Приказ лорда Реглана требует, чтобы кавалерия атаковала немедленно!»
«Атаку, сэр?» — спросил генерал.
«Вот, милорд, это ваш противник, вот это ваши пушки!» — капитан нисколько не смутившись,  показал рукой в глубину долины.

С тех пор прошло уже 140 лет, но историки всё ещё спорят, было ли это инициативой адъютанта Нолана или лишь выполнял устные инструкции главнокомандующего.

Приказ, каким бы он ни был, следовало выполнять. Лукан направился вместе со своим штабом к бригаде Легкой кавалерии. Подъехав к Кардигану, он сообщил ему содержание злополучной записки и приказал наступать вниз по северной долине.

«Конечно, сэр, — произнес Кардиган в своей обычной холодной манере, — но позволите вам заметить, что русские имеют в долине впереди нас батарею, а также батареи и стрелков по обеим её сторонам«.

«Я знаю это, — ответил ему Лукан, — но лорд Реглан так хочет. Мы должны не выбирать, а исполнять». Кардиган молча отсалютовал графу своей саблей.

В это время бригада лёгкой кавалерии уже сидела в седлах. Ещё утром она насчитывала 661 человека, а до начала атаки к ней присоединились ещё 12 бойцов: среди них оказались и солдаты, бывшие под арестом, но сбежавшие к своим полкам при первом известии о сражении. Рядовой 17-го уланского полка Джон Вей работал в Балаклаве мясником и теперь встал в строй, не снимая забрызганного кровью фартука. Его появление вызвало смех, и сам граф Лукан подъехал к этому странному всаднику:

—«Знаешь ли ты, куда мы сейчас пойдем?»
— «задать трепку русским» — весело ответил Вей .
«Ну что ж, тогда иди и дерись как чёрт» — сказал ему генерал с улыбкой.

Граф Кардиган сидел верхом на чистокровной гнедой лошади по кличке Рональд — призере Ипсомских скачек. Было 11 часов 20 минут, когда он воскликнул: «Бригада идёт в наступление! Первый эскадрон 17-го уланского — направляющий».

Вскоре раздался звук трубы, и бригада начала движение шагом. Порядок в полках был блестящий, а сам Кардиган ехал впереди, держась в седле «прямо, как в церкви», по свидетельству участника атаки улана Уайтмэна.

Бригада лёгкой кавалерии наступала в трёх линиях, растянувшись по фронту на одну пятую ширины долины. Ей предстояло преодолеть более двух с половиной километров. Кавалеристы скоро перешли с шага на рысь, причём аллюр постепенно ускорялся. Между первой и второй линиями Легкой бригады образовалась дистанция в 400 метров, а между второй и третьей — около 200 метров. Лукан следовал уступом справа с Тяжелой бригадой, также построенной в три линии.

Русские артиллеристы открыли по англичанам перекрестный огонь с Федюхиных и холмистых высот Кадык-кой. Сначала пальба велась гранатами и ядрами, а затем, по мере приближения всадников, русская артиллерия перешла на картечь.

В это время капитан Нолэн, ехавший в передней линии 17-го уланского полка, вдруг поскакал галопом вдоль фронта атакующей бригады, что-то крича и размахивая саблей. Недалеко от него разорвалась граната, выпущенная русской батареей с Федюхиных высот. Один из осколков пробил грудь англичанина… Это была первая жертва роковой кавалерийской атаки.

Бригада Кардигана продолжала наступать в прежнем направлении, и солдаты не без удовольствия подчинились команде «Сабли наголо!» Под градом снарядов английская кавалерия стала инстинктивно ускорять аллюр, переходя с рыси на галоп и тем самым ломая строй.

Русские ядра и гранаты начали достигать Тяжелой бригады. Сам граф Лукан был легко ранен в ногу, а его адъютант и племянник капитан Чартерис — убит. По приказу Лукана бригада Скарлетта остановилась, а затем в полном порядке отступила на свою исходную позицию.

Легкая бригада в это время стала объектом атаки русских стрелков, рассыпанных по склонам соседних высот и вооруженных штуцерами. Потери только ожесточали англичан, мечтавших поскорее добраться до русских орудий и отомстить за своих товарищей. Кони перешли на галоп, и остановить их было уже невозможно. В эти минуты смертельной скачки проявился дух соперничества между полками первой линии Кардигана.

Капитан Артур Тремейн из 13-легкого драгунского полка, под которым была убита лошадь, слышал, как кто-то слева от него кричал: «Не давайте этим ублюдкам из 17-го выйти вперед!» В то же время уланы 17-полка ревели: «вперёд, мёртвые головы, вперед!» Сержанту этого 17-полка Тэлботу оторвало голову при взрыве гранаты, но его тело осталось в седле, и лошадь пронесла его ещё 30 метров…

Тем временем первая линия Кардигана оказалась уже перед самой русской батареей из 12 конных орудий, расположенной поперек долины. Четыре батальона Одесского егерского полка из колонны полковника Скюдери, стоявшие у северных склонов высот и на самих высотах Кадык-кой, решили, что атака англичан нацелена на них. Поспешно свернувшись в каре, они встретили залпами всадников Кардигана, по мере того как те проезжали мимо, направляясь к русской пушечной батарее.

Когда первая линия Легкой бригады оказалась прямо перед ними, русские пушки дали  залп картечью в упор, но остановить англичан уже не смогли. Все окуталось дымом, и вторая линия Легкой бригады совсем потеряла из вида первую.

Лошадь Кардигана вынесла графа к самым орудиям. Генерал в дыму проскакал между двух пушек и первым из англичан оказался на русской батарее. Вслед за ним туда ворвались уланы и драгуны 1-й линии. В 40 шагах позади батареи, в прикрытии стояли шесть сотен 1-го Уральского казачьего полка под командой подполковника Павла Борисовича Хорошхина. Клубы дыма и пыли скрывали от казаков реальные силы атакующих, создавая преувеличенное впечатление об их численности.

Большая часть бойцов 1-го Уральского казачьего полка внезапно запаниковали и обратились в бегство. Лишь некоторые казаки, сохранившие стойкость, пришли на выручку артиллеристам. На артиллерийской батарее завязался короткий, но жестокий бой.

Русские артиллеристы пытались спасти свои пушки и зарядные ящики, однако, две пушки были, захвачены группой легких драгун 13-го полка во главе со старшими сержантами Линкольном и Смитом. Русским канонирам удалось увезти только два орудия 12-й конной батареи и несколько зарядных ящиков. Кавалерия генерал-лейтенанта Н.И.Рыжова, стоявшая позади захваченной англичанами батареи, не ожидала столь стремительного удара неприятеля.

Уральский казачий полк, находившийся в первой линии, в своем бегстве расстроил стоявший в 40 шагах позади него Гусарский Его Императорского Высочества князя Николая Максимилиановича полк, бывший Киевский полк, под командованием генерал-майора Халецкого И.А. При этом киевские гусары почему-то кричали «ура»), опрокинув стоявшие за ним эскадроны гусар его высочества герцога Саксен-Веймарского, бывшего Инкерманландского полка, под командованием плк Бутовича А.А., плк Декинлейна М.К. В полном беспорядке вся русская гусарская бригада понеслась к восточному краю долины — к акведуку и Чёрной речке, где находился перевязочный пункт Чоргунского отряда.

Отступление русской конницы, в которой насчитывалось не менее 1900 всадников, было тем более постыдным, что в этот момент им противостояли ничтожные силы англичан. По свидетельству британских участников боя, только 50 кавалеристов первой линии Кардигана сумели прорваться сквозь русскую батарею. Капитан Моррис во главе 20 улан своего полка оказался за её левым флангом, где столкнулся с большим отрядом русских гусар, готовых к сабельному бою.

Видимо, это была часть Киевского полка. Без всяких колебаний  англичане, сидевших на усталых от скачки конях, бросились на русских гусар, которые сначала подались перед, но затем остановились, ошеломленные столь дерзким натиском. Уланы Морриса врезали в ряды русских всадников — и те рассыпались, «как стадо овец».

Кучка британцев ринулась за ними, но вскоре сама была атакована казаками (вероятно, это были донцы, три сотни которых находились в северной долине). Английским уланам пришлось отступать, отчаянно отбиваясь пиками и саблями от преследовавших их казаков. Окруженный казаками Моррис получил три удара шашкой по голове и потерял сознание. Очнувшись, он обнаружил, что находится в плену. Впрочем, при первой же возможности Моррис бежал, поймав одну из лошадей, оставшихся без седока. По его совету так же поступил и пленный ординарец Кардигана корнет Вумбвелл.

Пока части первой линии ожидали помощи, вторая линия Легкой бригады под командой полковника лорда Пэйджета уже достигла русской батареи.

«Ну, милорд, самое время вам вынуть саблю!«— сказал ординарец лорда Пэйджета сержант Паркс своему полковнику, скакавшему рядом с ним с сигарой в зубах.

4-й легкий драгунский королевский полк проскочил прямо сквозь интервалы между орудиями, при этом один из офицеров издал старинный клич «Теллихоу!», которым английские охотники науськивали собак во время травли лисицы.

С прибытием драгун Пэйджета сопротивление защитников артиллерийской русской батареи было быстро подавлено. Особенно отличился командир 1-го эскадрона 4-го легкого драгунского полка бревет-майор Александр Лоу — великан весом около 100 кг, чьи пышные светлые усы со свисающими концами делали его похожим на древнего германца или викинга. Вооруженный огромной саблей, сделанной по специальному заказу, он врубился в самую гущу свалки и собственноручно сразил 11 русских воинов. В этой же схватке получил смертельное ранение заместитель лорда Пэйджета майор Хэлкетт.

Одновременно перед русской батареей оказался 11-й гусарский полк подполковника Дугласа. Гусары не мешкая бросились в атаку на русскую кавалерию влево от группы улан и драгун, собранных начальником штаба Легкой бригады бревет-подполковником Мэйоу. В ходе завязавшейся короткой схватки рядовой 11-го полка Йоветт зарубил саблей русского гусара, целившегося из карабина в голову английского офицера. Спасенным оказался лейтенант Роджер Палмер, который незадолго до сражения посадил своего будущего спасителя под арест, обнаружив его спящим на посту.

11-й гусарский королевский полк поскакал догонять опрокинутого им неприятеля, но внезапно увидел перед собой превосходящие силы русской кавалерии. Сочтя, что противник слишком силен, подполковник Дуглас приказал своему полку, насчитывавшему тогда не более 70 всадников, остановиться, а затем и отступить. Когда английские гусары начали поворачивать назад, русская конница двинулась на них медленной рысью. Британцы отходили спокойно, сохраняя порядок, а когда русские гусары и казаки приблизились к ним на несколько сот метров, подполковник Дуглас прекратил отступление и мгновенно, как на учении, развернул свой полк навстречу противнику.

Атака застала русских врасплох. Несмотря на подавляющее численное превосходство, они повернули назад. Основные силы гусар и казаков генерала Рыжова столпилась у акведука — здесь русские командиры привели в порядок свои расстроенные эскадроны. Обе стороны начали перестрелку из карабинов и пистолетов, в перестрелке было убито несколько британских кавалеристов, а казаки попытались зайти к англичанам в тыл.

В ситуации, когда противник угрожал англичанам и с фронта, и с тыла, единственно правильным решением оставался прорыв назад, на исходную позицию. Узнав о том, что никто из его кавалеристов не видел Кардигана, Пэйджет принял командование на себя и двинулись полки назад по долине.

Итоги Балаклавского сражения:

Русским войскам не удалось в Балаклаве сбросить в воду англо-франко-турецкий десант и захватить порт, Севастополь остался блокированным.

Турецкие войска, попавшие под первый удар русской пехоты, оказались полностью деморализованы и в дальнейшем использовались для переноски тяжестей и копания земляных укреплений.

Англо-франко-турецкие войска союзников отказались от идеи немедленного штурма Севастополя и приступили к его осаде.

На этом героическая «тонкая красная линия» закончилась, толком и не начавшись, совсем не став похожей на известную героическую картину Роберта Гиббса. Для сходства ей не хватало многого: уставших солдат, с чёрными от порохового дыма лицами, трупов людей и лошадей, валяющихся в нескольких десятках метров от строя, пустых патронных сумок и линии штыков, как последней надежды.

В Британии написано множество книг и статей о Балаклавской битве, снято два кинофильма, посвящено стихотворение Альфреда Теннисона «Атака Легкой бригады», которое стало хрестоматийным и до сих по изучается в школах Соединенного Королевства.

В Британии до сих пор уверены, что понеся большие потери, они выиграли в сражении под Балаклавой! В России с этим не согласны.

Как Балаклавская битва Крымской войны обогатила английскую мифологию