На юго-востоке Англии в графстве Кент, до сих по существует обычай, который называется «Hoodening», произносится «hodening» — «ходение», от русского «хождение», представляющий собой деревенский маскарад на Рождество….

 Вдоль восточного и северного побережья Восточного Кента, в 33 населённых пунктах Британии существует и сегодня обычай «Hooden Horse» — «хождения с конём» «в целом он удивительно однороден». В центре обряда «хождения с конём» поднятая на шесте деревянная голова коня с открывающейся челюстью, которую приводили в движение веревкой. Круп коня задрапирован тканью, под которой прячутся два человека — один из них управляет головой, а второй — представляет  задние ноги и круп лошади. Согласно обычаю «hoodeners» — «ходунов», состоящая из четырех-восьми человек, водили коня по улицам. В эту команду входили «Конюх», ведущий коня под уздцы, «Погонщик», который нёс кнут, мог подстёгивать коня, «Жокей», который пытался сесть на лошадь, «Молли» с метлой, мужчина, одетый в женское платье, и один или два музыканта. Все мужчины были сельскохозяйственными рабочими, обычно те, кто работал с лошадьми….

June 1905

Команда выполнявшая обряд «Hooden Horse» — «хождения с конём» во время Рождества, или в канун Рождества, подходила к дому и пели песню, призывая хозяина открыть им дверь. Оказавшись внутри дома конь начинал ржать, скрежетать и щёлкать челюстями, в то время как Жокей продолжал свои попытки взобраться на коня. В это время ряженая «Молли» подметала метлой пол в доме, преследуя и пытаясь задеть метлой присутствующих девушек. Иногда они пели песни и гимны. После получения даров от хозяина дома вся команда отправлялась в следующий дом, чтобы там повторить это же представление. Все районы, в которых была обнаружен этот обычай, содержали восточно-кентский диалект .

Обычай «Hooden Horse» — «хождения с конём» встречается по всей Великобритании — в Южном Уэльсе (Welsh) традиция называлась «Mari Lwyd » («Merry Lude» — «Весёлый Люд» ) Откуда происходят эти языческие традиции не известно, хотя они имеют дохристианское происхождение.

Deal 1909

В Дербишире и Йоркшире, в Кармартеншире обычай записан как «Wasail» («The Wassail»- Веселье») в Ирландии и на острове Мэн, » Láir Bhán», а на Манксе как «Laare Vane», что в обоих случаях означает «Белая кобыла».

В первой половине XIX века обряд был зарегистрирован в Пембрукшире под названиями March (Марш — «Лошади» и «Gynfas-farch — «Canvas Horse»). Происхождение этих языческих традиций в Британии не известно.

Walmer 29th March 1907

Майлам (Maylam) отметил, что в большинстве источников XIX века, описывающих обряд «Hooden Horse» — «хождения с конём» , это слово писалось как «ходен» (hoden). Майлам (Maylam) не знал этимологии этого термина, и другие британские лингвисты не знали об историческом происхождении этой традиции.

Таким образом, термин «ходен» (hoden) и  «hoodening» имеет для британских этимологов неизвестное происхождение, потому, что это русское слово «ход, хождение».

Древнерусский обычай «водить кобылку» на святках

Древнерусский обычай «водить кобылку» на святках, – обычай, против которого боролась христианская церковь в  1649 г.: «В навечерье Рождества Христова и Васильева дня и Богоявления Господня, они накладывают на себя личины и платье скоморожское, меж себя нарядя бесовскую кобылку водят«.

В одной из дополнительных статей к Судебнику от 24 декабря 1636 года приказывается: «Кликать бирючто по рядам, и по улицам, и по слободам, и в сотнях, чтоб с кобылками не ходили и на игрища б мирские люди не сходилися, тем бы смуты православным крестьянам не было», и тут же запрещается кликать Коледу, Овсеня. Следовательно, хождение с «кобылками» причислялось к святочным игрищам. Вождение в маскарадном шествии коня («кобылки») на святках, в праздник возрождения солнца, тесно связано с мифологическим значением коня, представителя быстро несущегося по небесному своду солнца.

В Каринтии, в Зильской долине, заселенной словинами, где сохранилось наибольшее количество старинных словинских обычаев и обрядов, главнейшую фигуру масляничного маскарада составляет всадник на белом коне (Schimmelreiter). Конь этот сооружается из белой холстины, под которою скрываются два парня, приводящие фигуру в движение. Голова коня украшается большими колокольчиками. На коня садится всадник, одетый в военное платье. Его окружает толпа ряженых. Шествие направляется по селению, посещая каждый дом, где разыгрываются забавные сцены и собираются ряжеными подачки. В заключение происходит общественное пирование в сельском шинке.

Сходный обычай встречаем в графстве Руппине, в Альт-Марке, в Пруссии: там за неделю до рождества ходит маскарадное шествие, в котором видную роль играет «всадник на белом коне» — Schimmelreiter. [Mannhardt. W.-u. F.-Kult. I, 442]. Описание подобной же маскарадной фигуры всадника на белом коне и шествий ряженых в Гланской долине (в Каринтии), в Бюле (Виртемберг.), в Мюнстертале (Эльзас.).

Мы видим в описанных обрядах две главные фазы чествования коня – или Хорса – солнца: встреча при наступлении нового года, на Святках и на Масленице, и проводы – в конце весны.

В некоторых местностях России, по словам Афанасьева, совершается следующий обряд: в заговенье перед Петровками два или три человека, избранные представлять русалку, покрываются парусом, и передний держит перед собой лошадиный череп, на который надета упряжная сбруя, а кто-нибудь идет сзади и погоняет эту так называемую русалку.

Это название, которого, конечно, нельзя в данном случае понимать в обыкновенном, новейшем его значении, в смысле водной нимфы, есть не что иное, как женская форма от Хрс = хрсалка, русалка, то есть та самая кобылка, которую водили у нас в старину на святках, встречая и чествуя возрождение солнца. Ср. ниже сербскую маскарадную фигуру, именуемую «турицей».
Не может, однако, не показаться странным, что представителем солнечного бога, Хорса, в русском народном маскараде является не конь (жеребец), а «кобылка». Мы увидим ниже, что действительно «кобылка», вероятно, служила эмблемой не самого солнца, Хорса, а солнцевой сестры (солнцевой девы), Хрсалки или Русалки.

Ещё в XV веке летописи русские (Современник) упоминают о воеводе Русалке. Воевода, разумеется, мог именоваться Русалкой только в смысле Коня, а никак не водной нимфы, что не имело бы смысла, как нередко славянские князья и воеводы назывались именами животных, имеющих мифологическое значение: Тур, Сокол, Дятел. Даже и название уже столько раз упомянутой мною горы в Тюрингии – Horselberg, намекает на русалку. Мы встречали названия Horsdorf, Horsmar, Horsowits и т.п. буквально Хорсовых местностей; название же Horsel, Horselberg, Horselgau и т.п. представляют уменьшительную форму от Hors, в которой нельзя не узнать древнеславянской Хрсалки или Русалки, разумеется, уже в смысле солнцевой «кобылки» или солнцевой сестры. Буквальный перевод названия Horselberg будет, следовательно, не Хорсова гора, а Хрсалчина или Русалчина гора, соответственно малорусскому названию «Семика» – «Русалчин = Хрсалчин — Велик-день».

Конь, называемый русалкой, озаряет новым светом значение известных в старину, в среде славян южных, западных и восточных, народных игр, называвшихся русалиями. Игры эти отправлялись перед праздником пятидесятницы: и доныне праздник этот называется во многих местах русалье, а предшествующая ему неделя – русальною, русальными святками. Подробнее я буду говорить об этом предмете в другом месте, теперь же касаюсь его лишь настолько, насколько он может служить для окончательного разъяснения вопроса о значении Хорса – и тесно связанной с ним «кобылки», «русалки».

Приведу несколько старинных свидетельств о русалиях: Кирилл Туровский называет под одной категорией: «разбой, чародейство, волхвование, науз ношение, кощюны, бесовские песни, плясанье, бубны, сопели, гусли, пискове, играния неподобные, pусалья». Нестор выражается так: «Пребавляя (диавол) ны от Бога трубами и скомрахы, гусльми и русалья». В «Изборнике»  XIII века читаем: «Егда играют русалия, ли скомороси, ли пьянице кличтот, или како сборище идольских игр». В одной рукописи Пролога XV века читаем, что бесы в виде человеческом, «овы бьяху в бубны, друзии же в козице и в сопели сопяху, инии же возложивше на лица скураты, идяху на глумленье человеком и многий, оставивше церковь, на позор (то есть «на зрелище») течаху и нарекоша те игры русальи«. [Снегирев. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. IV, 14-15].

В Златоструе по списку XVI века говорится: «Да убо о скомрасех и о русалиях, ни покрову надлежащу, многажды и дожду идущу трьпите», – здесь, по замечанию Востокова, известным в России словом русалия переведено неизвестное греческое, то есть конские ристалища, посещение которых также запрещалось христианам соборными постановлениями. В Стоглаве 1551 года запрещаются «русалия о Иоаннове дьни и навечерии рожьства Христова», причём они характеризуются как сходбища «на бесовские песни и на плясание и на скакание и на богомерзкие дела». В сербско-словинском Номоканоне XVII века, заимствованном из русского источника, говорится о творящих «плясания… или русалки». Старинный русский азбуковник объясняет русалия, как «игры скоморошския».

Все эти свидетельства с наглядностью доказывают, что русалия не находятся в непосредственном отношении ни к русалкам, в обычном значении этого слова, ни тем более к предполагаемому Миклошичем, но не подтвержденному ещё латинскому названию пятидесятницы – Rosalia («aus einem allerdings noch nicht nachgewiesenen lateinischen Rosalia fur Pfingsten«).

Русалия несомненно представляют, как справедливо объясняет азбуковник, – игры скоморошские, выражение «творящие русалки» очевидно совпадает с вышеописанным, ныне ещё местами соблюдаемым обычаем в конце, то есть при проводах весны «водить русалку», что, в свою очередь, совпадает с вышеупомянутым обычаем, также несомненно засвидетельствованным, «водить кобылку». Вышеуказанное замещение в Златоструе слова конское ристалище словом русалия было бы немыслимо, если бы слово русалия не заключало в себе понятия, сродного с конским ристанием. Святочные маскарадные игры в Стоглаве, как мы только что видели, также названы словом русалия, а в этих играх именно очень важную роль играли ряженые в звериные образы, в том числе и вышеназванная «бесовская кобылка». Фигура коня, в связи со всадником (Schimmelreiter), в святочных и масленичных маскарадах, несомненно, служила олицетворением возрождающегося солнца. Фмура коня и без всадника могла иметь то же значение (ср. ниже «Юря-коник» в ст: «Святой Юрий»). «Кобылка» же или конеподобная «русалка», вероятно, олицетворяла солнцеву сестру.

Сопоставляя эту кобылку с русалкой (хрсалкой), получаем естественное объяснение названия русалий или хрсалий как праздника, имеющего близкое отношение к солнцу – Хръсу — коню, подобно тому, как тот же самый праздник в других местах носит название «туры» или «турицы», также в связи с солнцем – Туром — быком.

В Муранских статутах 1585 года праздник этот называется Руса[д]лы = Rusadly», и также rusadelne svatky = руса[де]льные святки, также во множественном числе, как Туры или Турицы = Turice. Коллар называет его Rusadla. В Далмации пятидесятница называется Rusaljе (сред. рода един. чис.), Rusalji (муж. р., множ. ч.) или Rusаljе (жен. р., множ. ч.), в Румынии – Pусале, Русали. В старословинской (сербо-словинской) рукописи встречается слово «на русалию», на новословинском языке пятидесятница называется Rusale, и май месяц – Risalcek, Risalscek, Risalscak.

В греческих памятниках название Русалии до сих пор найдено не раньше конца XII века, именно в комментарии Вальсамана к 62 правителям Трулльского Собора, где оно пишется: здесь русалия обозначена, как праздник, запрещенный церковью, совершавшийся после Пасхи в чужих странах. Греческий писатель начала XIII века, Дмитрий Хоматиан, в статье о Русалиях рассказывает о шествии молодых людей из дома в дом за получением подачек (ср. выше шествование со всадником на белом коне — Schunmelreiter, в Зильской долине), о плясках и скачках, о маскарадных шествиях, указывая на присущий этим обрядам вакхический элемент.

В вышеприведенных русских и сербских памятниках встречаем форму «роусалия«, тождественную с греческою. В заключение укажу еще на албанское название этого праздника: Rsai, по Миклошичу – вместо Rsаli. Вспомним, что Орсова (= Хърсова или Хръсова) у сербов называется Ршава, а река Русь, в России, в старину называлась Рша: по аналогии, названию Rsali соответствовало бы Орсали = Хърсали или Хръсали или Русали — название, каким пятидесятница ныне именуется в Румынии.

Не в связи ли с названием «Хорс» находятся слова: хорзать, хорзаться = чваниться, важничать (Псковской губ., Тверской губ.), также харзить, харзиться = гневаться, сердиться (ср. ярое, гневное солнце, Яровит), также общеупотребительные: хорохориться = чваниться, хорошество = доброта, красота, хороший = добрый? [Востоков. Опыт областного великорусского словаря 245, 293].

Из всего сказанного, а также приняв во внимание, что главный день женского весеннего праздника, отправляемого на Русальной неделе, называется в Малой Руси «Русалчин Велик-день», заключаем, что «Русалье» или «Русалия» было общеславянское название праздника, состоявшего из ряжения и связанных с ним увеселений: плясок, шествий, в которых чествовали «русалку» (хрсалку), солнцеву сестру.

Фаминцын А. С. Божества древних славян. IV. Система славянской мифологии.  А. БОЖЕСТВА НЕБЕСНЫЕ. 3. Олицетворения солнца у восточных славян.