8 апреля 1783 г. императрица Екатерина II подписала манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамани и всей Кубанской стороны под Российскую державу». Указом императрицы от 8 февраля 1794 г. была образована Таврическая область с 7 уездами, среди которых обозначен и Евпаторийский. Евпатория стала уездным городом 12 декабря 1796 г. Указом императора Павла I, ненавидевшего всё, что было связано с Екатериной II, была ликвидирована Таврическая область.

Наконец, 8 октября 1802 г. Указом императора Александра I создана Таврическая губерния в составе семи уездов, из коих один — Евпаторийский (Козловский) уезд. С тех пор и до установления Советской власти в Крыму Евпатория оставалась уездным городом. Однако старое название города ещё достаточно долго сохранялось в государственных документах. Так, в «Списке населенных мест по сведениям 1864 г.» значится «Евпатория (Козлов, Гёзлёв)».

Евпатория в самом начале XIX века находилась в крайне плачевном состоянии. Её население сократилось до критической отметки и в 1802 г. составляло всего 1912 человек, из них: купцов — 129, мещан — 1668, казаков — 3, крестьян — 14. В Евпаторийском уезде в 1814 г. проживало 27 514, в 1815 г. — 27 543, в 1819 — 29 539 и в 1820 — 29 508 человек.

Как отмечали почти все путешественники первой половины XIX в. (со слов местного населения), лучшие времена для Евпатории были уже позади. Чтобы как-то работу торгового порт Козлов, император Павел I объявил его porto franco, то есть освободил все поступающие сюда товары от пошлины. Одной из причин упадка Евпаторийского порта, по мнению А. Демидова, было укрепление Одесского порта и развитие каботажного судоходства около Севастополя. Другая причина упадка нашего порта, по словам Тунманна, заключалась в том, что основным конкурентом торговли были восточные ногайцы, орда нагайцев полностью эмигрировала в конце XVIII века в Турцию.

Тем не менее Евпатория оставалась одним из главных торговых портов Крыма; в 1829 г. была построена новая современная пристань. Как и ранее, основными экспортными товарами были пшеница, овечья шерсть, сырые и выделанные кожи, войлок, бурки, соль и сало, масло коровье.

Предметом ввоза в Евпаторию служили сухие фрукты, маслины, деревянное масло, кофе, табак, разные бумажные изделия, баламут или дубовые желуди.

Хлеб закупали в в Таврической, Екатеринославской, Полтавской, Воронежской губерниях. Крымские товары вывозились в Константинополь, Триест, Марсель, Смирну, Анатолию и Архипелагские острова.

Несмотря на скептическую оценку состояния экономики города в первой половине XIX века., обращает внимание огромное положительное сальдо в торговле (см. табл.). Это объясняется прежде всего тем, что многие суда приходили в Евпаторийскую гавань, груженные балластом и легковесным товаром — пряностями, кофе и фруктами. В то же время пшеница и шерсть, занимая большой объём, весили немного. Причём каботажные рейсы здесь не учитываются.

В первой половине XIX в. Евпатория слыла тихим заштатным городком губернии. Пост городничего в Евпатории занимали: в 20-е гг. — Эссель, в 1839—1848 гг. — м-р Иосиф Михайлович Фиерковский, в 1849—1854 гг. — Платон Михайлович Титов [см.: Новороссийский календарь за 1839—1855 гг.].

27 июня 1825 г. город проездом посетил Адам Мицкевич. Вот как описал это событие в своём письме польский писатель Генрик Жевуский:

«…Когда прибыли в Козлов, Симеон Баба, самый богатый караим в округе, прибыл на берег моря, чтобы предложить нам гостеприимство, жара была ужасная, море окончательно утомило. Благородное радушие этого уважаемого сына Востока заставило нас обо всем забыть. Наш приём у него, наивная картина патриархальных обычаев вместе с колодцем в центре двора, и молодая его дочка, богато одетая, подающая нам воду, всё это было правдивой главой из Генезиса.

Пани знает, что караимы являются сами чистыми последователями закона Моисея (свободного от всяких синагогальных предрассудков), гостеприимные, толерантные, жадные к просвещению и одновременно знакомые с европейским способом мышления, хотя и отличающиеся от нас своими обычаями. Тюркский язык является их родным языком, а древнееврейский только язык научный и богословский, известный исключительно их духовенству. Пани знает прекрасно, что наш учёный Чацкий нашёл, что среди них в Польше никогда нет преступлений, а в Крыму они пользуются той же славой.

Восточный обед, которым нас потчевали, приправленный милой откровенностью доброго Баба, оригинальным обаянием его жены и дочерей, сияющих красотой и алмазами, наивным весельем тех молодых девушек, тем более что были ужасно голодны, показался нам превосходным; огромные сплетенные жбаны со светло-розовым вином из его виноградников успокоили нашу жажду после обеда; попросили показать их храмы, и хозяин дома проводил туда, священник ждал нас там, обратился к нему на древнееврейском с парой любезных слов; он был восхищен, встретив европейца, который на это мог решиться, и ответил мне более изыскано; представил ему Мицкевича, и оба были чрезвычайно удивлены, убедившись, что газзан знает польскую литературу, подарил ему псалом, который пытался воспроизвести по-польски, он же дал несколько стихотворений Трембецкого, переведенные им стихами на древнееврейский язык, которые покажу пани в Одессе, если не умру, ибо сохраню её на всю-всю мою жизнь. Мицкевич сымпровизировал ему несколько строк о толерантности, которыми почтенный священник был восхищен, и стали мы сердечными приятелями; ничто так не соединяет людей, как горе и наука…».

Один из своих крымских сонетов Адам Мицкевич назвал: «Вид гор из степей Козлова».

1 ноября 1825 г. Евпаторию посетил император Александр I Благословенный, незадолго до своей кончины в Таганроге 19 ноября того же года. Государь осмотрел церкви, мечети, синагоги, казармы и карантин.

3 марта 1837 г. Высочайшим указом было утверждено Таврическое Караимское духовенство, главой которого определялся Гахан, а местом жительства — город Евпатория. С этого момента Евпатория стала духовным и культурным центром всех караимов, проживающих не только на полуострове, но и во всем мире. Постоянным местом пребывания Гахана являлся комплекс Евпаторийских кенасс (Большой Соборной и малой), расположенных в караимском районе города.

Одной из самых злободневных проблем Евпатории в первой половине XIX века было отсутствие чистой питьевой воды. Это случилось из-за полного расстройства гидротехнической инженерной системы, созданной ещё во времена Османского владычества, о чем писал П.С. Паллас. Жители города пользовалось колодцами, вода в которых была солоноватой и горьковатой, что, по мнению многих, являлось причиной повышенной заболеваемости.

По указанию светлейшего князя М.С. Воронцова, эта проблема была решена благодаря бурению артезианского колодца, начатому 28 июля 1833 г. и завершенному в 1838 г. Работами руководили отставной инженер майор Гаюи и горной службы гиттенфервалтеры Самойлов и Мейер.

«Колодец этот находится на базарной площади в расстоянии 42 саженей от морского берега и на 18 футов 2 дюйма выше поверхности моря. Медная труба тщательно спаянная, входит в колодец на 410 футов ниже поверхности почвы: внутренний поперечник её равняется 41/2 дюйма. Слой воды находится на глубине 465 футов в песке. Она бьёт на три фута над поверхностью земли, доставляет до 450 сорокаведерных бочек в сутки».

Тогда казалось, что вопрос со снабжением города водой решён навсегда, но, как известно, это было большим заблуждением. Вначале колодец давал в сутки до 8000—10000 ведер прекрасной воды, в 1879 г. — 1224 ведер; после проведенной чистки приток воды поднялся до 3600 ведер, но в 1890 г. вновь упал до 1224 ведер.

Население Евпатории в 1845 г. составляло 10 579 душ обоего пола (мужского — 5611, женского — 4968), по вероисповеданию оно распределялось следующим образом: православных — 1386, католиков — 94, армяно-григорян — 116, лютеран — 9, магометан — 8 629, евреев — 77, караимов — 113614. X. Скальковский указывает такую численность населения Евпатории в 1845 г. — 10 634 души обоего пола, что отводило ей третье место в Крыму после Симферополя (12 254 души) и Карасубазара.

«На 10—12 тысяч жителей Евпатории, — вспоминает В.С. Раков, — три четверти приходилось на долю татар… Кроме русских, здесь были ещё греки, караимы, евреи, армяне и др. Словом, в Евпатории пестрота населения была видна на каждом шагу, и связать всю эту разношерстную толпу вместе, в одно целое, не было никакой возможности. Татары жили совершенно обособленной жизнью и со времени присоединения Крыма нисколько не сблизились с русскими… Изучение татарского языка охватило всех, так как, в конце концов, и русский, и грек, и еврей, и караим — все говорили по-татарски. Татарский язык приобрел право гражданства, стал господствующим, стал своего рода международным в Евпатории, ему не изменяли даже в общественных собраниях».

Всё изменилось в одночасье с началом Крымской войны (Восточной). 1 сентября 1854 г. у берегов Евпатории бросила якорь огромная эскадра из 389 кораблей и транспортных судов, под английскими, французскими и турецкими флагами. Сначала англо-французские союзники мало обращали внимание на то, что город был обнесён каменной стеной с несколькими батареями впереди неё. После ноябрьского шторма было потоплено или выброшено на отмель бурей 12 судов интервентов, а проведённая российскими войсками рекогносцировкой, заставила интервентов заняться укреплением Евпатории.

Город почти по всему периметру обнесли сплошным земляным валом с глубоким (более 4,5 м) и широким рвом впереди, заполняемым в силу необходимости водой. Северная часть обороны была вооружена 30 полевыми орудиями, а на Сасык-Сивашской пересыпи со стороны дороги на Саки поставили редут с четырьмя орудиями. Обращенный к Гнилому озеру отрезок обороны вместо земляной ограды обнесли стеной из камня, сложенной насухо, а расположенные тут дома привели в оборонительное состояние. Однако самой грозной защитой города являлись орудия стоявших на рейде пяти англо-французских кораблей. 7 (19) января 1855 г. в Евпатории высадилась турецкая армия Омер-паши, составлявшая основу гарнизона Евпатории.

5 февраля 1855 г. русские войска под командованием генерал-лейтенанта С.А. Хрулева предприняли штурм города, который вскоре пришлось прекратить из-за мощного орудийного огня эскадры, недостатка снарядов и, наконец, потому что штурмовые лестницы оказались короче, чем глубина заполненного водой рва. Причём при бомбардировке города русской артиллерией неприятельские войска начали было уже грузиться на пароходы. Известно, что численность нападавших была значительно меньше (18 883 человек), чем обороняющейся стороны: под командованием Омера-паши находилось 21 600 человек. К тому же неприятель был предупрежден о намерениях русских войск.

Потери со стороны наступающих русских составили убитыми 168 человек, ранеными и контуженными — 583 человек, без вести пропавшими — 19 человек, всего — 769 человек. Союзные войска интервентов утратили убитыми 104 человека, контуженными и ранеными — 305 человек, всего — 401 человека. Турецкая армия потеряли командующего египетской дивизией мамелюкского генерала Селим-пашу. Особенно отличился пехотный турецкий батальон. Он не решился преследовать отходящие русские войска, а добивал раненых, которых не успели подобрать при отступлении. Тем не менее, вряд ли следует считать предпринятый штурм Евпатории бесполезным: до самого окончания войны сюда были стянуты значительные неприятельские силы, не использованные на других полях сражений.

Рейд и пристань Русского общества пароходства и торговли. Начало XX в.

Описанный эпизод Крымской войны получил широкое освещение в Европе и Америке благодаря статье Ф. Энгельса «События в Крыму», опубликованной 19 марта 1855 г. в «Neue Oder-Zeitung» и в качестве передовой 2 апреля в «New-York Daily Tribune»:

«Так называемое сражение при Евпатории, — писал Ф. Энгельс, — было простой рекогносцировкой со стороны русских… Установив расположение и силу турецких укреплений, а также примерную численность гарнизона, русские отступили, что сделало бы благоразумное командование и любой другой армии… Русские, бесспорно, допустили большую ошибку, позволив союзникам продержаться в Евпатории 5 месяцев, пока не прибыли турки. Одной их бригады с необходимым количеством двенадцатифунтовых орудий было бы достаточно, чтобы сбросить противника в море, а несколько несложных земляных сооружений на берегу могли бы удержать на почтительном расстоянии даже военные суда. Если бы флот союзников направил в Евпаторию военную эскадру, способную подавить сопротивление русских, то русские могли бы сжечь этот пункт и сделать его на будущее совершенно непригодным для того, чтобы играть роль операционной базы десантных войск».

1855-Высадка турецкой армии Омер-Паши в Евпатории

Слава богу, что описанный сценарий не был воплощен в жизнь, ибо тогда от города практически ничего бы не осталось!

Известие о неудачном штурме Евпатории русскими войсками крайне негативно повлияло на состояние здоровья императора Николая I, который вскоре скончался от апоплексического удара.

Население Евпатории в годы оккупации сократилось более чем вдвое и составляло около 5 000 человек. После ухода союзников в октябре 1855 г. город остался полуразрушенным. Вот как описывает Евпаторию в мае 1856 г. исполняющий обязанности городничего штабс-капитан Беловодский:

«При оставлении города французскими войсками я нашёл следующее: здоровье жителей в удовлетворительном состоянии, болезней между ними никаких нет; город разорен совершенно, исключая немногих домов, стекол и мебели нет, нечистоты, в особенности, где занимали турки. В дома, в которых были госпитали, входить воспрещено до совершения очищения».

Население города резко уменьшилось не только за счёт неверных, но и потому, что значительная часть татар была погружена на корабли и отправлена в Турцию, но из-за сильного шторма корабли потерпели крушение и все люди погибли.

Многие годы главная улица Евпатории оставалась пустырём, на котором виднелись развалины. Ещё долгие годы можно было наблюдать остатки фортификационных сооружений, возведенных неприятелем вокруг города.

В 1864 г. население Евпатории составляло 6 813 человек обоих полов, они размещались в 1476 домах. В городе было: «Церквей: православных — 1, армяно-григорианских — 1, римских и армяно-католических — 1, караимских — 2, иудейских синагог — 1, мечетей — 12. Уездное и приходское училище, Городская больница, почтовая станция. Заводов: кожевных — 4, войлочных — 4, свечных и мыловаренных — 10, известковых — 2».

В память штурма города над могилой павших воинов с высочайшего соизволения Евпаторийским караимским обществом в 1858 г. был поставлен мраморный памятник — четырехгранная стела с крестом и надписью: «Храбрым защитникам веры, царя и отечества, павшим здесь 5 февраля 1855 г. » Сам крест весом три пуда был сделан на средства купца Хрисолопуло. 4 марта 1862 г. монумент освятил преосвященный Алексий, епископ Таврический и Симферопольский22. В 70-е гг. XX в. памятник перемещен на иное место, более удобное, с точки зрения тогдашнего руководства города. В 2004 г., в преддверии 150-летия Крымской войны, его возвратили на историческое место, благодаря стараниям историка В.Н. Гурковича. Ежегодно 29 августа, в день поминовения воинов, павших на поле брани, здесь совершается крестный ход.

Во время следующей Русско-турецкой войны в 1877 г. Евпатория подверглась неприятельской бомбардировке: было брошено 105 бомб, повредивших 26 домов.

В 1873 г. в Евпатории было введено городское положение 1870 г., в соответствии с которым создавались такие органы местного самоуправления как Городская дума. Её гласные избирали своего председателя и самое главное — городского Голову и членов городской управы. Пост городского головы играл исключительно важную роль в городском строительстве и от того, кто его занимал, в значительной степени зависело благосостояние и его жителей.

В 1858—1863 гг. городничим был Павел Федорович Гусаков, с 1864 и по 1881 г. должность городничего, а затем и Евпаторийского головы, занимал Самуил Моисеевич Пампулов, до своего избрания Гаханом Таврического и Одесского караимского духовного правления.

В 1886—1906 гг. городским головой избирался граф Николай Андреевич Мамуна.

По данным В.Х. Кондараки, к середине 70-х гг. XIX века в Евпатории проживало 7 тыс.27, а со слов Е. Горчаковой — 8 тыс. человек. Наиболее достоверную информацию о численности и этническом составе населения города мы находим у В. Пьянкова, по сведениям которого, в Евпатории проживало 15 815 чел., в том числе: караимов — 2215 (12,5%), татар — 5000 (31,6%), русских — 2000 (12%), греков — 4765 (30%), армян — 159 (1%), евреев — 483 (4%), цыган — 940 (5,9%), протестантов и лютеран — 72 (0,16%), римо-католиков — 177 человек (1,12%).

Лазаревская улица. На ближнем плане — несохранившаяся гостиница «Бейлер», вдали — Свято-Николаевский собор. 1914 г.

Почти до конца XIX века Евпатория ничем не привлекала путешественников. «Замечательного здесь, — написала в своем путеводителе М. Сосногорова, — кроме большой и старой татарской мечети с обрушившимися минаретами и караимской синагоги, решительно нет ничего».

Садук Ильич Шакай (1822 — 1895) — создатель первого сада в городе

Огромную роль в дальнейшем развитии города сыграли два, на первый взгляд, незначительные события. Первое из них связано с именем мало кому известного горожанина Садука Ильича Шакая. В начале 70-х гг. XIX в. город выделил ему 4 десятины непригодного песчаного места возле Карантинного мыса, где он, благодаря энтузиазму и за счёт собственных средств, разбил сад. Тем самым была доказана возможность озеленения территории между городом и Мойнакским озером.

Так на карте Евпатории появился Шакаевский сад, который после смерти его создателя в 1895 г. был передан в ведение городской управы. Сам С.И. Шакай был погребён среди своего парка; над его могилой установлен величественный памятник из чёрного мрамора,, который простоял до Великой Отечественной войны.

Благодаря этому удачному опыту евпаторийская Городская дума за чисто символическую плату продала участки земли под дачи с единственным условием — разведения на них в кратчайший срок садов и парков.

В 1884 г. двое евпаторийских врачей — С.И. Ходжаш и С.П. Цеценевский — взяли в аренду Мойнакское озеро для строительства здесь грязелечебницы, которая начала действовать уже в 1887 году. Они разработали и успешно применили новую методику грязелечения, которая быстро приобрела большую популярность в России.

9 декабря 1893 г. Городская дума своим постановлением утвердила должность городского архитектора, до этого существовала только должность городского техника. Все время, вплоть до 1912 г., этот пост занимал гражданский инженер Адам Людвигович Генрих. Для строгой регламентации застройки городской территории Городская управа в 1895 г. заключила договор на составление натурного и нивелировочного плана с подполковником Ф.Е. Чеплянским, военным топографом. Именно этот топографический план определил градостроительное развитие Евпатории на последующие два десятилетия.

Ныне несохранившаяся гостиница «Бейлер»

Рубеж XIX—XX вв. явился переломным моментом в истории города. Местное самоуправление, прежде всего Городская управа, возглавляемая графом Николаем Мамуной, абсолютно точно определила перспективы развития Евпатории, связывая их не с торговым портом, который играл заметную, но не главенствующую роль в экономике города, а с использованием всех природно-климатических преимуществ побережья.

Природные преимущества Евпатории состояли в уникальном сочетании естественных факторов: солнца, тёплого моря, бархатных песчаных пляжей и уникальных свойств целебных грязей. Местоположение Евпатории рядом с морем и степью способствовало неповторимой циркуляции воздушных потоков меняющих направление дважды в сутки. Их гармоничное сочетание создавало условия для превращения Евпатории во всероссийский курорт и оздоровительный центр. Если все сказанное умножить на мудрую экономическую политику местной администрации, то станет ясно, что у Евпатории отчётливо обозначились огромные и вполне реальные перспективы будущего благополучия и благосостояния. Как тут не вспомнить пророческие слова графини Е. Горчаковой, написанные ею в 1883 году: «Евпаторийский берег может сравниться только с берегом Канн в южной Франции, такой же отлогий и песчаный».

Для объективной оценки масштабности произошедших за столь короткий срок перемен мы располагаем такими показателями, как рост численности населения и доходов города. К счастью, в 1897 г. прошла Первая Всеобщая перепись населения России. По её документам, в Евпатории проживало 17 913 человек, по национальности: русские — 5894, из них — великороссы — 4715; малороссы — 11150; белорусы — 29; караимы — 1505; евреи — 1592; татары — 7465; армяне — 347; немцы — 213; цыгане — 238. Бюджет города в 90-е гг. XIX в. составлял около 100 тыс. рублей. Вот с таких исходных данных начался необычайный по своим темпам экономический и культурный подъём города.

Источник В.А. Кутайсов, М.В. Кутайсова. «Евпатория…»

Евпатория в конце XIX — начале XX вв.