Владимир Владимирович вовсе не безобидно шутил и подтрунивал над вегетарианцами, напротив он хлёстко высмеивал их публично, провоцируя на ответную реакцию и потешаясь над их безуспешными усилиями отстоять и защитить  свои взгляды.

В начале XX века вегетарианские столовые росли как грибы после дождя. Они были в каждом крупном российском городе, а наибольшее их количество наблюдалось в Санкт-Петербурге. Заведения пользовались бешеной популярностью. Причин было две: возрастающий интерес публики к идее отказа от мяса, подогреваемый авторитетными людьми, и дешевизна вегетарианского стола. Питаться в таких столовых было гораздо полезнее для кошелька.

Вегетарианская столовая, 1910 год.

Корней Чуковский был дружен с художником Ильёй Репиным, который увлекался некоторое время вегетарианством и был завсегдатаем одной из петербургских столовых, что Чуковский и заметил:

«Там приходилось подолгу простаивать и за хлебом, и за посудой, и за какими-то жестяными талонами. Главными приманками в этой вегетарианской столовой были гороховые котлеты, капуста, картошка. Обед из двух блюд стоил тридцать копеек. Среди студентов, приказчиков, мелких чиновников Илья Ефимович чувствовал себя своим человеком».

Илья Репин и Корней Чуковский в Пенатах, 1910-е гг.

Сам Репин описывал столовую более радостно:

«Порядок столовой образцовый; в передней гардеробным не велено ничего платить. Стены всех комнат увешаны фотографическими портретами Льва Толстого, разных величин и в разных поворотах и позах. А в самом конце комнат, направо — в читальной висит огромный портрет Льва Николаевича Толстого в натуральную величину на сером в яблоках коне, едущего по яснополянскому лесу…»

Вы спросите: отчего в столовой портрет Льва Толстого?
Оказывается писатель был одним из главных вегетарианцев России того времени. Он проповедовал идею отказа от мяса и считал, что «вегетарианство служит признаком того, что стремление к нравственному совершенствованию человека серьёзно и искренно…». В своём дневнике Лев Николаевич отмечал:

«Надо бы написать книгу о жранье. Люди думают, что заняты разными важными делами, они заняты только жраньём».

Лев Толстой и Илья Репин в Ясной Поляне, 1908 г.

Правда, Илья Репин был вегетарианцем не постоянно, он писал старшей дочери Толстого Татьяне:
«Вегетарианствую я с удовольствием».
А в другом письме, отправленном в том же месяце, признаётся:

«Вегетарианство я должен был оставить. После того, как писал вам, ночью меня охватила такая нервная дрожь, что наутро я решил заказать бифштекс — и как рукой сняло».

Илья Репин с женой и гостями в Пенатах.

Нарастающая в те годы мода на вегетарианство в России начала многих раздражать. Идею поддерживали далеко не все известные люди, и больше всех в своём неприятии вегетарианства выделился Маяковский.
В 1928 году, когда страна отмечала столетие со дня рождения Льва Толстого, поэт написал для «Комсомольской правды» такие стихи:

Обликом
     своим
         белея,
Лев Толстой
       заюбилеил.
Травояднее,
       чем овцы,
собираются толстовцы.

А ещё раньше, в 1913 году, произошёл случай, надолго запомнившийся его другу Бенедикту Лившицу. Как то раз Маяковский вместе с Лившицем отправился в столовую Московского вегетарианского общества. Ни высокий уровень заведения, ни значимость Московского вегетарианского общества ничуть не смутило Маяковского. Молодой поэт любил шокировать публику, поэтому появился в столовой в полосатой кофте и цилиндре, что сразу привлекло внимание посетителей столовой.

Справа налево- А. Крученых, Д. Бурлюк, В. Маяковский, Н. Бурлюк, Б. Лившиц.

В столовых порядок был такой: сначала посетитель ест заказанные блюда, потом их оплачивает. Поэту захотелось пошутить, поэтому он, заказавший немало различных блюд, сказал другу, что забыл взять деньги. А когда Бенедикт уже собирался заложить свои часы в счёт оплаты, Владимир со смехом остановил его, достав из кармана купюру.

Однако этих эмоций Владимиру Маяковскому было недостаточно, встав из-за стола, он громогласно продекламировал свои стихи, обратившись к портрету Льва Толстого:

В ушах обрывки тёплого бала,
а с севера — снега седей —
туман, с кровожадным лицом каннибала,
жевал невкусных людей.

Часы нависали, как грубая брань,
за пятым навис шестой.
А с неба смотрела какая-то дрянь
величественно, как Лев Толстой.

Что было дальше, лучше пояснит, присутствовавший там Бенедикт Лившиц.

«…Мы оказались во взбудораженном осином гнезде. Разъярённые пожиратели трав, забыв о заповеди непротивления злу, вскочили со своих мест и, угрожающе размахивая кулаками, обступали нас всё более и более тесным кольцом».

К счастью, за минуту до неизбежного столкновения с вегетарианцами друзьям удалось протиснуться сквозь толпу и скрыться. Они забежали в гардероб, Лившиц было вздохнул с облегчением, но слишком рано потому, что Маяковский, «взглянув на перила лестницы, усеянные гроздьями повисших на них вегетарианствующих менад», а преследовали их рассерженные барышни, не удержался и напоследок прочёл стихи Игоря Северянина «Въезжает дамья кавалерия...».

Процвет Амазонии.

Въезжает дамья кавалерия
Во двор дворца под алый звон.
Выходит президент Валерия
На беломраморный балкон.
С лицом немым, с душою пахотной,
Кивая сдержанным полкам,
Передаёт накидок бархатный
Предупредительным рукам.
Сойдя олилиенной лестницей,
Она идёт на правый фланг,
Где перед нею, пред известницей,
Уже безумится мустанг.
Под полонез Тома блистательный
Она садится на коня,
Командой строго-зажигательной
Все эскадроны съединя.
От адъютанта донесения
Приняв, зовёт войска в поход:
«Ах, наступают дни весенние…
И надо же… найти исход…
С тех пор, как все мужчины умерли,
Утеха женщины — война…
Мучительны весною сумерки,
Когда призывишь — и одна…
Но есть страна — mesdames, доверие! —
Где жив один орангутанг.
И он, — воскликнула Валерия, —
Да будет наш! Вперед, мустанг!»
И увядавшая Лавзония
Вновь заструила фимиам…
Так процветает Амазония,
Вся состоящая из дам.

После финального аккорда друзья скрылись от преследовательниц, «на заранее намеченных Маяковским позициях».

Вот такая история. Таким уж был Маяковский — громким, заметным, открыто выражающим свою позицию человеком. «Очень жаль мне тех, которые не бывали в Евпатории» — говорил в стихах Маяковский, но, как видим, он по своему жалел и тех, которые не ели мяса… А я напоминаю, что мы должны уважительно относиться к тем, кто не разделяет наши идеи относительно питания.

Какие напитки предпочитал Маяковский?