Стихи Владимира Захарова.

ОСЕНЬ, ВЕСТНИЦА БЛАГАЯ

Осень, вестница благая,
По Земле идёт нагая,
Так ясна и так чиста,
Словно заповедь Христа.

Так богата. Так бедна.
Нагота её видна.
Видно море. Видно сушу.
Видно сердце. Видно душу.

Красоту её дорог
Видит Небо, видит Бог.
Видит птиц парящих стая.
Видит Троица Святая.

Видит Север, видит Юг.
Видят ангелы в Раю.
Видит Русская Земля.
Видишь ты, и вижу я.

КОГДА ВСЁ ВСТАНЕТ НА СВОИ МЕСТА

Когда всё встанет на свои места,
Тепло в снегах и на песке прохлада,
И жизнь начнётся с чистого листа,
Строкой певучей – Слёз уже не надо.

Когда всё встанет на свои места,
Лишатся страха — души, мысли, взгляды,
Уступят место полевым цветам
И алым розам – мины и снаряды.

Когда всё встанет на свои места,
Где смертные на равных со святыми,
Сухие губы скажут вновь с креста,
В последний раз, печальное: – Прости им…

И станет до обидного проста
Задача, что упорно не решаем,
До перемены мест всё тоже было – раем.
Когда всё встанет на свои места.

ЖИВОЙ

Плачь, мама, плачь,
Плачь обо мне,
Живой, я , живой,
Только в огне…

Рядом стоят те пацаны,
Что никогда не покинут войны.
Ночью опять снился мне бой,
Тот, из которого вышел живой.

Плачь, мама, плачь,
Плачь обо мне,
Живой я, живой,
Только в огне…

В чуткой тревоге не шли к докторам,
Это рецептом не лечится, мам.
Просто скучаю, просто грущу,
Просто в толпе их глазами ищу.

Плачь, мама, плачь,
Плачь обо мне,
Живой я, живой,
Только в огне…

Каждый уход мой, уймись, не крести,
Я на войну не пытаюсь уйти.
Просто живу с непонятной виной,
С болью всех тех, кто не выжил со мной.

Плачь, мама, плачь,
Плачь обо мне,
Живой я, живой,
Только в огне…

ЭХ, ВЫ АНГЕЛЫ МОИ, ЭХ, ВЫ АНГЕЛЫ

Эх, вы Ангелы мои, эх, вы Ангелы,
Оторвались от земли — да вдруг замерли.
Что-то тянет вас с Небес, словно камушек,
Вниз, где замер стук сердец у солдатушек.

Что-то тянет вас к земле — слышен стон её,
Да протяжный женский плач под иконою.
— Окаянные, — кричат — что вы сделали?!
Сотрясает крик церквей стены белые.

Стены белые церквей – чисто скатерти,
Да икона – светлый лик — Богоматери.
Богоматерь, слышен плач, где предел её:
— Что ты сделала война, что ты сделала?!

Их вопросы тяжелы. Кому задали?
Да уже летят к земле светлы Ангелы.
Что для Бога мёртвых нет – утешают их,
Что для Бога мёртвых нет – говорят они.

Эх, вы Ангелы мои, эх, вы Ангелы,
Оторвались от земли — да вдруг замерли.
Говорят, что слёзы их тянут камушком.
А ушедшие бойцы – стоят рядышком.

ВОЙНА ДЛЯ СЛОВ НЕВЫНОСИМА

Война для слов невыносима.
Солжёт не тронутый свинцом,
Что можно умирать красиво,
К врагу вперёд упав лицом.

Как в захлебнувшейся атаке
Прекрасен мужества пример:
Поднять пытается на танки
Пехоту юный офицер.

Минута. Губы побледнели.
Безусый на земле лежит.
А по расстегнутой шинели
Кровь струйкой алою бежит.

Нежданно пробил час Господень.
Давно пехота впереди.
А рана рваная, как орден,
Как красный орден, на груди.

И миллионы фраз красивых
Здесь не исправят ничего,
Война для слов невыносима,
В них боль безвременно живёт.

Лишь пенья ангелов достоин
Последний юности причал,
Что неизвестного героя,
С бессмертной славой повенчал.

ПРОХОДИЛА МИМО БОГОРОДИЦА

В образе оборванной юродицы,
С окликом потерянных детей,
Проходила мимо Богородица
Череды захлопнутых дверей.

В утренний мороз, ступнями белыми,
На излёте тысячи ночей.
– Люди-люди, что же вы наделали
Под Покровом милости моей?

Из окон летят скупые грошики,
Прокляты законников хулой.
– Как живётся вам, мои хорошие,
Под защитой Благости святой?

В храмах за роскошными пределами,
В каменных палатах у господ.
– Люди-люди, что же вы наделали? –
Слышится у запертых ворот.

ГЛУПЫЕ ВОПРОСЫ

Человек, уткнувшись взглядом в небо,
Говорит ни с кем и ни о чём:
– Если меня не было, я где был?
Если я вернулся – то зачем?

Если ненадолго, если в гости,
Разница — свет выбрать или тьму?
Что меня потом за это спросят,
Верю я сегодня почему?

Под овалом облака седого,
«Почему?» — взлетает, как искра.
Почему — так много в мире злого,
Почему — так мало в нём добра?

Задал небу глупые вопросы.
Постоял. Ушел, шурша плащом.
Злой табак от крепкой папиросы
Белый дым оставил за плечом.

ОСКОЛКИ НЕБА

Дождь шелестел во тьме печально,
Осенний ветер пел в окно,
Что всё едино изначально,
Что всё расколото давно.

Шептал в ночи Восток и Запад
О том, что этот мир большой
Единым небом был когда-то,
Единой светлою душой.

И я в ответ шептал про то же,
Дыханье чувствуя твоё,
Что мы на свет внутри похожи,
И в каждом небо есть своё.

В глотке вина, во вкусе хлеба
Напоминанье об одном:
Мы на земле — осколки неба,
Что всё никак не соберём.

Дождя под утро звуки смолкли.
Застыли капли на стекле.
Светились душами осколки,
Осколки Неба на Земле.

ДОРОГИ ДОЛГИЕ, КОРОТКИЕ ПУТИ

Дороги долгие, короткие пути,
Где каждый сам палач и врачеватель.
Кто потерял себя и как себя найти,
В дороге объясняет нам Создатель.

И руки для объятий и распятий
Раскинуты, и «каждому своё»,
И тщетные мольбы о Благодати
Тех, кто ни в чём не выстрадал её.

И истина открытая немногим,
О праведном, о гибельном, о Боге,
На Вечности загадочном пороге.
Пути короткие и долгие дороги.

Беспечным, непосредственным и строгим,
Нам этого никак не обойти,
На бесконечной Вечности дороге,
На жизненном коротеньком пути.

Владимир Захаров.

БЫЛ ИЗМОТАН, БЫЛ РАСТРАЧЕН

Славы, золота и хлеба
Я избытка не просил.
Дал мне Бог большое небо,
Дал мне звёзды на Руси.

Дал мне море. Белой пены
След волны стирал с лица.
Дал мне церкви белой стены.
Дал дорогу без конца.

Был растрачен, был измотан,
Сбивал ноги до крови.
Дал мне Бог шальную ноту
Неприкаянной любви.

Дал мне слабости и силу,
Покой ночи, бодрость дня…
Я не знаю, как вместились
Все дары Его в меня.

Был измотан, был растрачен,
Но добавки не просил —
Разве можно быть богаче,
Быть счастливей на Руси?

Дал надежды, дал удачи
В неприкаянном краю,
Где я слёз своих не прячу
И улыбки не таю.

Так живёт – поёт и пляшет —
Бесшабашный мой народ,
А когда Господь прикажет —
Взамен душу отдаёт.

Владимир Захаров