Книга Анатолия Ароновича Штамброка «Из царства Атея в Неаполь Скифский».  IV. В ЛАБИРИНТАХ ИСТОРИИ.  Предки и потомки.

Скифы обитали в тех местах, где потом появились славянские народы. Не были ли они предками славян? Этот вопрос уже назрел в 1682 году, когда стольник Лызлов написал книгу «Скифская история». С тех пор прошло почти три столетия, и вопрос настолько осложнился, что найти согласованного решения не удаётся до сих пор.

Исторические свидетельства о скифах обрываются в IV веке нашей эры, а славянские племена начинают упоминать в исторических источниках с VI века нашей эры. В этом двухвековом промежутке появляются новые племена, но как они связаны со скифами и славянами, не совсем ясно. А главное – нерешённым оставался коренной вопрос о происхождении скифов.

На помощь научному анализу фактов пришла фантазия. Изучать родословные народов стали поэты и художники. Увлечённые этой заманчивой задачей художники Николай Рерих и Константин Богаевский занялись археологическими раскопками и писали картины, навеянные мечтой проникнуть в тайны веков.

Художник Константин Федорович Богаевский (1872-1943) писал крымские пейзажи, но это был не тот Крым, что стоял перед глазами, а тот, что открывала фантазия из глубин тысячелетий. Художник создавал образ киммерийской земли, таинственной и суровой.

Николая Рериха влекли летописные сказания о варягах, и он искал следы древних викингов в северном крае. В летописях сохранились глухие упоминания о приходе на русскую землю северных людей – норманов. Из этих отрывочных сведений и догадок была построена теория, давно уже опровергнутая, о варяжском или нормандском происхождении русского государства, не чужд этой теории был и Рерих.

Его фантазия открывала в северном крае дух походов варяжских дружин. Рерих писал картины с бурным небом севера и суровыми скалами, с взволнованными реками и озерами, с парусниками и отважными викингами в бронзовых шлемах.

Иные лики прошлого возникли в воображении Виктора Васнецова. Он видел в скифах дикие орды кочевников, нахлынувших на русские земли из азиатских степей. В картине «Битва русских со скифами» он создал собирательный образ вражьей силы кочевников и русских витязей, защитников родной земли. Фантазия Виктора Васнецова пошла вразрез с историческими фактами, и никаких сведений о встрече и боях русских со скифами не было.
Напротив, Александр Блок видел в скифах не вражью силу, а корни русского народа, хотя и считал этих отдаленных предков азиатскими кочевниками. Поэму «Скифы» Александр Блок начинает категорическим утверждением: «Да, скифы – мы, да, азиаты – мы, с раскосыми и жадными очами».

Корни русской культуры на скифской земле в Приднепровье искали поэты и художники, объединившиеся вокруг Давида Бурлюка, среди которых был и молодой Маяковский. Они называли себя будетлянами – людьми будущего, а свое объединение – Гилея, именем той страны, где, по словам Геродота, зародилось скифское племя.

Сложный вопрос стал спорным, и фантазия путалась в лабиринтах истории, натыкаясь на разноречивые факты.
В советское время, особенно в последние годы, когда фронт археологических исследований расширился, мысль учёных распутывала скифский клубок. Хотя связующие нити исторических фактов то тут, то там обрывались, всё же многое уже прояснилось.

Теперь установлено, что скифы вели не кочевой, а полукочевой образ жизни, создали свою самобытную культуру и строили города, а в III и II веках до нашей эры образовали скифское государство.

Теперь окончательно решён вопрос о происхождении скифов: они принадлежали европеоидному типу, а не к монгольскому. Процесс дальнейшего образования народности среди скифских племён шёл неодинаково.
Алтайцы в скифское время, когда создавался звериный стиль в скифском искусстве, были европеоидами, а позднее у них возобладала тюркско-монгольская примесь.

Культура, созданная в скифское время, всё же, пережила два с половиной тысячелетия, она сохранилась в некоторых обрядах и образах искусства нынешних горных алтайцев. Алтайские шаманы украшали свою одежду изображениями зверей, вырезанными из кожи и войлока. Звери поразительно похожих на животных, изображённых в скифском зверином стиле, хотя их изображения выполнены  значительно грубее, потеряв художественную силу. А среди золотых вещей из скифскосибирской коллекции Петра I нашлись изображения с сюжетами, совпадающими с мотивами тюркско-монгольского героического эпоса.

Совсем другие связи и соответствия обнаруживаются в скифской культуре Северного Причерноморья. Уже давно было замечено сходство орнаментальных мотивов скифско-сарматского искусства с мотивами русского народного творчества. Как будто летящие птицы, что в схематизированном изображении скифов представлялись в виде крестиков, перелетели сквозь века в орнаменты русских вышивальщиц.

В недавних открытиях в Неаполе Скифском обнаружилось ещё больше соответствий. Дом с двухскатной крышей и коньками на ней, в росписи скифского склепа, удивительно похожего на русские избы.

Два конька по сторонам и копья посередине, что изображены в скифском склепе, – излюбленный мотив деревянной резьбы, венчающей русские избы и украинские хаты.

Близость искусства установлена, но выводы из этого далеко не ведут. Лингвисты установили другие факты – различие языков скифов и славян.
Скифская письменность учёным неизвестна, и, вероятно, её и не существовало. Правда, были обнаружены какие-то загадочные скифские знаки, но составить по ним алфавит пока что никому не удалось. В произведениях античных писателей сохранились скифские названия местностей и собственные имена, и этого было достаточно, чтобы восстановить корни скифского языка, оказалось, его основа была северо-иранской. Был ли «Скифский» «Иранским» языком?
Корни скифских слов сохранились в живом языке осетин. Теперь можно было раскрыть значение слов, составляющих скифские имена или названия местностей.

В скифской легенде, пересказанной Геродотом, упоминаются три сына скифского прародителя: Арпоксай, Колаксай и Липоксай. «Ксай» – по-русски «царь». В иранском языке есть  корень слова «ксай» — «повелевать» или «властвовать». «Арпо» по-осетински означает «река Днепр», а по-русски «Кола» – солнце, или «колесо солнца». Значит Арпоксай – Днепр-царь, а Колаксай – солнце-царь, не выясненным осталось имя третий сын, но это не так уже важно. Установлены значения более двухсот скифских слов.

Исследования лингвиста В.И. Абаева, осетина по национальности, составившего словарь скифского языка, упорно вели к новым сближениям скифов и осетин. Оказалось, некоторые скифские обычаи и названия обнаруживаются в древне-осетинских сказаниях и сохранились в быту осетин ещё и теперь.

Олени, вырезанные из кожи для седельной покрышки

Но это не опровергает связи скифов Восточной Европы с древнеславянскими племенами.
Многие обряды скифов сохранились в языческих обрядах славян, а в славянских языках – остались некоторые скифские корни. Кто же такие были скифы? Откуда они появились в Восточной Европе? Ответ на это можно найти у Геродота, но ответ его двойствен. В двух легендах о происхождении скифов Геродот говорит, что скифские племена зародились в Приднепровье. Значит, они были коренным населением Восточной Европы. А в другом месте он говорит, что скифы пришли в Европу с востока. Какая же из этих двух версий верна?
Вот это и вызывает споры учёных.

Сторонники версии о восточном происхождении скифов находят подтверждение её в языке и искусстве скифов. Они рассуждают так: североиранский язык скифов особый, он сложился в Средней Азии, где обитали саки и массагеты. А то, что скифы пришли в Европу с востока, доказывается тем, что в курганах Приднепровья было немало найдено вещей восточного происхождения.

Но большинство учёных рассуждает иначе. Геродот, как и многие другие античные авторы, под общим именем скифов подразумевал различные по своему происхождению племена. Сако-массагетские племена – это не те скифы, что обитали в Восточной Европе. Несмотря на сходство культуры, всё же обнаруживаются особенности, отделяющие древние племена Средней Азии, Западной Сибири и Прикубанья от племён, населявших степи и лесостепные полосы от Дуная до Дона.

Из этого разграничения скифских племён начинается новая цепь заключений. В степях и лесостепи Восточной Европы, по словам Геродота, обитали четыре скифских племени, но он разделяет их странным образом. Одних скифов Геродот называет «скифы пахари», других — «скифы земледельцы», третьих — «скифы кочевники», а четвертых — «царские скифы», которые тоже оказываются кочевниками.

Какие же различия могут быть между пахарями и земледельцами? Тут только разные слова, а значение одно: те и другие земледельцы. Значит, Геродот различал племена не по роду хозяйства. По языку он тоже не разграничивал племена, считая, что у скифов общий язык. Остается различие в происхождении — этим и отличались друг от друга четыре племени, названные Геродотом. Одни были пришлые племена, с востока, а другие – коренным населением Северного Причерноморья.

Какие из четырех скифских племён были пришлыми, и какие коренными – сейчас ещё нелегко установить, но из этого разграничения можно сделать вывод, что коренное население Приднепровья, входившее в скифский союз племён, было родственным раннеславянским племенам.

Как потом соединились скифы в славянском союзе племён – ещё не совсем ясно и тут требуется провести ещё много археологических исследований. Но уже сегодня можно сделать вывод о том, что племена, носившие название скифов, внесли крупный вклад в древнюю культуру народов Советского Союза. А скифское искусство, собранное в наших музеях, до сих пор сохраняет свою художественную силу.