Для начала знакомства с удивительной историей, нужно внимательно рассмотреть портрет Александра Пушкина, написанный художником В.А.Тропининым в 1827 году. Александр Сергеевич спокойно сидит в домашнем халате, положив на стол правую руку, украшенную двумя перстнями….
На большом пальце мы видим богато украшенный перстень замысловатой формы, очень напоминающий перстень с сердоликом, подаренный поэту в 1824 году Елизаветой Ксаверьевной Воронцовой в Одессе. Одна из муз Александра Пушкина, Елизавета Воронцова жена Новороссийского генерал-губернатора Елизавета Воронцова, упоминается в Донжуанском списке поэта.
«Нельзя сказать, что она была хороша собой, но такой приятной улыбки, кроме её, ни у кого не было, а быстрый, нежный взгляд её миленьких небольших глаз пронзал насквозь. К тому же польское кокетство пробивалось в ней сквозь большую скромность, к которой с малолетства приучила её русская мать, что делало её ещё привлекательней», — так описал Елизавету Воронцову, урожденную Браницкую, Филипп Вигель.
Евпаторийский голова Хаджи-Ага Бабович принёс в дар Новороссийскому генерал — губернатору графу Михаилу Воронцову этот средневековый перстень с сердоликом. Сердолик известен практически у всех народов и по преданию, наделён магическими лечебными свойствами, способностью приносить Счастье и Любовь.
По свидетельству очевидца (1899 г.) «этот перстень — крупное золотое кольцо витой формы с большим камнем красноватого цвета с вырезанной на нём восточной надписью». Надпись на древнееврейском языке содержала имя владельца перстня:
«Симха б[ен] к[вод] р[ав] Йосэф а-закен з[ихроно] л[ивраха]» в переводе: «Симха, сын почтенного господина, старца Иосифа, блаженной памяти».
О том, что этот перстень принадлежал именно караиму, а не еврею-талмудисту, свидетельствует тот факт, что надпись нанесена на кольцо караимским курсивным почерком XIX века.
На графа Воронцова средневековое украшение не произвело особого впечатления, граф не увлекался модной в то время символикой камней, и перстень с сердоликом был отдан супруге Елизавете Воронцовой без каких-либо объяснений.
В 1824 году в Одессе Елизавета Ксаверьевна Воронцова, жена генерал-губернатора Новороссии, с которой у ветреного поэта был бурный роман, подарила Пушкину этот экзотический золотой перстень с сердоликовой вставкой и таинственной надписью, как залог тайной любви. Вот так неожиданно перстень с сердоликом оказался у Александра Пушкина и стал его талисманом.
«… Там волшебница ласкаясь,
Мне вручила талисман.
И, ласкаясь, говорила:
«Сохрани мой талисман:
В нём таинственная сила!
Он тебе любовью дан…»
Александр Пушкин искренне верил в чудодейственную силу сердолика, украшающего перстень, и не расставался с ним до конца жизни. По восточному преданию, «кто носит в перстне сердолик, тот непрестанно пребывает в благоденствии и радости».
Стихотворение «Храни меня, мой талисман» написано Пушкиным одним из первых после переезда из Одессы в с. Михайловское. Оно посвящено драгоценному перстню, который был подарен поэту Е. Воронцовой. Известно ещё два стихотворения, в которых упоминается об этом подарке: «Талисман» и «Сожженное письмо».
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.
Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи, —
Храни меня, мой талисман.
В уединеньи чуждых стран,
На лоне скучного покоя,
В тревоге пламенного боя
Храни меня, мой талисман.
Священный сладостный обман,
Души волшебное светило…
Оно сокрылось, изменило…
Храни меня, мой талисман.
Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.
(1825 год)
В Одессе любовники не скрывали своих отношений, но после громкого скандала и отъезда Пушкина они уничтожали свою любовную переписку. Талисман оставался единственным напоминанием о Воронцовой для поэта. В стихотворении он никак не намекает на имя возлюбленной, но близкие друзья, безусловно, догадывались, о ком идет речь. Пушкин вспоминает, что получил подарок «во дни раскаянья, волненья». Возможно, женщина подарила поэту перстень сразу же после известия о предстоящей разлуке.
Пушкин не был прощен, наоборот, его перевод в Михайловское был свидетельством продолжающейся опалы. Южная ссылка показала, что поэт обладает непокорным нравом. Даже находясь под надзором, он продолжал писать «непозволительные стихи», эпиграммы и даже умудрился завести роман с женой самого генерал-губернатора. Ссылка в Михайловское должна была изолировать Пушкина от дворянского общества, напомнить ему о всемогуществе царской власти. Поэт понимал, что опасность не миновала и может вновь его настигнуть («грозою грянут тучи»). Пушкин намекает и о своем планируемом бегстве за границу («в уединенье чуждых стран»).
Поэт обещает свято хранить подарок и никогда не расставаться с ним. Он считает, что талисман будет всегда оберегать его от бед и несчастий. Роман с Воронцовой Пушкин воспринимает как «сладостный обман», который исчез так же быстро, как и возник. Он понимает, что продолжение отношений практически невозможно, поэтому прощается с надеждами и желаниями. Талисман будет залогом его душевного спокойствия.
Позднее в стихотворении «Талисман» Пушкин подробнее описывает обстоятельства, при которых он был получен. Воронцова подарила его в знак сохранения любви и верности, а не в целях защиты от неудач. Вероятно, в первые дни после расставания чувство любви Пушкина было на столько сильным, что он приписывал перстню волшебные свойства. Постепенно это чувство угасало, и талисман стал просто напоминанием о дорогом, но уже прошедшем, романе.
Один из первых библиографов Александра Сергеевича Пушкина, П.В. Анненков утверждал, что поэт «… соединял даже талант свой с участью перстня… Он, кажется, верил, что не будь у него перстня, ослабел бы его дивный поэтический дар».
В последние свои минуты жизни Пушкин попросил Жуковского взять его перстень. После смерти Пушкина, с согласия Натальи Николаевны, поэт В. А. Жуковский снял перстень с мёртвой руки поэта, и долгое время хранил его в память о Пушкине.
Сын Жуковского передал пушкинский талисман Ивану Тургеневу, который завещал передать перстень после его смерти великому русскому писателю Льву Николаевичу Толстому «как высшему представителю русской современной литературы, с тем, чтобы, когда настанет и его час, граф Толстой передал бы мой перстень, по своему выбору, достойнейшему последователю пушкинских традиций между новейшими писателями…»
Наверное, так и родилась бытующая в литературных кругах легенда о преемственности среди лучших российских писателей посредством пушкинского перстня-талисмана.
Средневековый перстень с сердоликом, камнем-покровителем преданной и верной любви и дружбы, возможно, и принёс в жизнь Ивана Тургенева, необыкновенную большую любовь к Полине Виардо. После смерти И.С. Тургенева Полина Виардо, вопреки его воле, передала перстень музею Александровского лицея, откуда он и был похищен в марте 1917 года.
В музее лицея остались лишь футляр, слепок и оттиски перстня на полях рукописей поэта.
«Оранжевый, слегка кровавый,
Земной любви он амулет.
В нём Пушкина прочерчен след —
Два перстня с золотой оправой…»
Сегодня судьба перстня с сердоликом, подаренного генерал — губернатору Новороссии графу М.С.Воронцову от Евпаторийского головы Хаджи-Ага Бабовича, проживавшего на улице Караимской в Евпатории, неизвестна.
Отче наш
Я слышал — в келии простой
Старик молитвою чудесной
Молился тихо предо мной:
«Отец людей, Отец Небесный!
Да имя вечное Твое
Святится нашими сердцами;
Да придет царствие Твое,
Твоя да будет воля с нами,
Как в небесах, так на земли,
Насущный хлеб нам ниспошли
Своею щедрою рукою;
И как прощаем мы людей,
Так нас, ничтожных пред Тобою,
Прости, Отец, Своих детей;
Не ввергни нас во искушенье,
И от лукавого прельщенья
Избави нас!..»
Перед крестом
Так он молился. Свет лампады,
Мерцал впотьмах издалека,
И сердце чуяло отраду
От той молитвы старика.
А. С. Пушкин